Стоявший рядом Алексей Петрович вспомнил, что больной жаловался ещё на боли в левом колене. В самом деле, коленный сустав был значительно больше правого, резко болит при пальпации, заметна инфильтрация околосуставных тканей с переходом на бедро. Движения в суставе ограничены и болезненны. Дополнительно он выявил схожие симптомы и в левом локтевом суставе. Немного подумав, утвердился в диагнозе: сепсис. Но что стало первоисточником? Стоило подумать основательно. Пневмония? Нет, не похоже. Она – лишь один из симптомов заболевания, проявившихся раньше всех, что подтверждало его лечение в пульмонологическом отделении.
– Алексей Петрович, у больного наверняка сепсис, септикопиемия: гнойные очаги в левом бедре, локтевом суставе и, скорее всего, в легких. Нужно максимальное обследование: рентгенография легких, сравнительная – левого коленного и левого локтевого суставов, развернутые анализы крови и мочи. Сменить антибиотики на более сильные и лучше вводить внутривенно. Подумайте о возможности гемосорбции. Проведите предоперационную подготовку. Потом возьмем больного в операционную для ревизии, а при необходимости – и вскрытия пиемических очагов. Как все подготовите, позвоните нам. Подключите и анестезиолога.
– Все сделаем, Константин Александрович. Но может быть, вскроете гнойники здесь? Больного передвигать нежелательно
– Нет, только в операционной. Объём операции неизвестен, да и все необходимое там под рукой.
“Ну вот, снова нашел себе работу”, – подумал он и взглянул на часы. Было четыре, надо бы выкроить время на обед. На голодный желудок становишься злым, всё валится из рук. Недаром говорят “Доктор сыт – и больному легче”. Зашел в ординаторскую, включил электроплитку, поставил разогревать суп в кастрюльке.
Никита вошел в ординаторскую задумчивым. Константин Александрович молча ждал. Наверное, Никита продолжал размышлять, формируя свои выводы, точку зрения. Наконец, сел напротив, готовый отвечать на вопросы.
– Будем обедать? – неожиданно спросил Константин Александрович. Никита даже вздрогнул – не ожидал.
– Да, но лучше после того, как вскрою гнойники.
– Сколько тебе надо времени?
– Минут двадцать-тридцать. Надо еще и записать операции.
– Ну ладно, иди вскрывай. А я всё подогрею и приготовлю.
Он специально не стал спрашивать его мнение о больном – знал, что обоснованного решения у Никиты пока нет. Но будет.
Подогретый суп разлил по тарелочкам, нарезал хлеб, заварил свежий чай. К трапезе все готово. В ожидании взял историю болезни, еще раз просмотрел анализы крови и мочи. Они тоже подтверждали тяжесть заболевания. Продолжать консервативное лечение или оперировать? Извечный для хирурга вопрос. Если в самом деле у больного деструктивный панкреатит, то какая степень, каков объем деструкции? Адекватной радикальной операции при таком заболевании нет. Всё, что делалось, – вспомогательное. А надо, чтобы риск операции не превышал риска самого заболевания. Больной должен иметь шансы не только выжить, но и выздороветь. Оперативное лечение не всегда оптимально, особенно при остром панкреатите. Нужно уточнить степень поражения и выбрать оптимальный метод. Придется делать лапароскопию.
– Всё, готов к приему пищи, – прервал его мысли вбежавший в ординаторскую Никита. Вскрыл, записал.
– Пока горячее, начнем…
И стали аппетитно есть, как хорошо поработавшие люди. Тарелки быстро опустели. В желудке появилось приятное чувство, постепенно охватившее всё тело. Исчезла усталость, в голове прояснилось. Теперь можно и поразмышлять, и даже пофилософствовать. В том же благодушном состоянии пребывал и Никита, во всяком случае, по лицу его Константину Александровичу стало ясно, что тот готов отвечать на любые вопросы и у него есть решения всех проблем
– Я думаю, Константин Александрович, больному требуется лапароскопия с наложением холецистомы и перитонеального лаважа. Если после этого его состояние не улучшиться – оперировать.
– Согласен, так и поступим. Посмотри еще пациента в реанимации с подозрением на сепсис
– Только чайку попью…
Из приемного отделения не звонили. Наверное, больные понимали, что у хирургов и без того есть работа, не до них.
– Давно вертится на языке вопрос к вам, Константин Александрович.
– Слушаю.
– Как научиться безошибочно ставить диагноз острого аппендицита? Вы проработали много лет, неужели, как говориться, “для собственного применения” нет у вас каких-то приемов или симптомов диагностики?
– Как ни странно – нет, Никита. Но могу поделиться кое-какими советами моих учителей, которые применяю в работе до сих пор.