В доме, выложил продукты из рюкзака. Прошел, по половичкам, к железной кровати в углу, застеленной верблюжьим одеялом. Покачался немного, сидя на сетке, как бы проверяя надежность ее. Осмотрел комнату: побеленную небольшую печь, огородный инструмент в углу, у двери; умывальник, старое высокое зеркало.
«Как, хоть выгляжу-то? Некогда на себя, даже взглянуть!». Из зеркала, на него смотрел, среднего роста, обыкновенный российский пенсионер, почти весь седой, но еще крепкий, розовощекий. Не зря ведь, часто проводит время на свежем воздухе, в посильном труде. К тому же, не курит, не пьет. Хотя здоровье, после того, как на работе в цеху, упал с 4-метровой высоты и поломал кости, что и говорить, пошаливает. Тогда его, увезли на «Скорой» в тяжелом состоянии. Потом, — несколько операций, а позже — месяцы реабилитации. Ездил с женой, даже в Курган к знаменитому ортопеду Елизарову, который, можно сказать, и поднял на ноги. Вячеслав Семенович так и ходил со вставленными штырями, но их, почти уже не чувствовал.
Стал вспоминать, как тогда перепугались жена и дети. Спасибо Нине! Если бы не ее поддержка, — вряд ли он, вообще, когда-то выздоровел. Ведь думал, что все, — будет неходячим инвалидом до самой смерти. Ан нет! Молодец, Нина! Как его морально поддерживала в те тяжелые дни… Другая бы плюнула: лежи ты, не вставай! А она, терпеливо внушала надежду на выздоровление, выносила утки, заставляла двигаться, — сначала в постели, а потом, и на костылях. Словом, — настоящий друг и помощник!
И детей с женой, слава Богу, подняли… О, Алексей-то далеко пойдет! Характерный парень! Не то, что Борис. Испортила его мать, изнежила к черту… Ну, дай-то Бог, женится, может, выправится. Внучку, внучку теперь еще надо, и тогда все встанет на свои места…
По деревянной лестнице Вячеслав Семенович поднялся на плоскую крышу избы, покрытую листовым железом. Один лист отошел, после непогоды с ветром. Прибил. Потом, накачал воду в бочку, — вечером надо поливать. Что еще сделать? А, — покрасить лесенку, хотел ведь в погребе!
Хороший у него погреб! Соседнего, вон как завидуют! У них такого нет… И стены забетонированы, и достаточно глубокий, и электричество проведено. Вячеслав Семенович, захватив в доме краску и кисточку, включил свет, прошел под навес. Из погреба дунуло неприятным холодом. Дачник спустился. В голове мелькнуло: «Как в могиле!».
Через 10 минут, начав красить, вдруг почувствовал головокружение, дыхание перехватило, сознание помутилось. «Что это со мной?! — успел перепугаться пенсионер. — Надо срочно наверх!». Сделал шаг. Кисточка выпала из рук. Схватившись за горло, он, с хрипом, повалился на бетонный пол…
На сердце у Нины Степановны, с вечера, было неспокойно. Откуда-то, взялась тревога, в груди давило. «Что к чему? Ведь, вроде бы все хорошо. Корвалолу что ли выпить?». Накапала себе двадцать капель, решив, что сегодня — магнитная буря…
Ночью разразилась гроза. Страшно грохотал гром, молнии крестили черное, беспросветное небо. Шум дождя был таким сильным, что, порою, становилось не по себе. «Как там Слава-то один, в такую бурю? Страшно ведь, наверно, сидеть в избе без единой души! Ну, да он у меня не из трусливых! Мужик же!.. Но все равно, за него беспокоюсь: как бы чего не вышло. Вдруг молния ударит в дом?!» — Нина Степановна, ворочаясь с одного бока на другой, все не могла заснуть. Наконец, забылась в какой-то тяжелой дрёме.
Наутро, она проснулась с той же тревогой. По небу ходили тяжелые мрачные тучи. Дождь моросил, не переставая. В квартире было темно, — пожилая женщина, даже свет включила. «Надо Борю на работу будить. С зонтом придется, на завод-то идти…».
— Да, бате там, на даче, сейчас не очень-то сладко. Домой, скорей всего, сегодня вернется… — говорил Борис, спешно прожевывая приготовленные матерью бутерброды.
— Что-то на сердце у меня, Боря, не хорошо. Как бы с отцом, чего не случилось… — поделилась своими опасениями Нина Степановна.
— Да что ты, мама! Что с ним сделается?.. Возьмет солености, да и приедет вечером!.. Алексей-то, значит, в выходные прибудут с женой?
— Да, звонил. Соскучился по брату?.. А уж я-то, как их поджидаю с Сашкою! — вытерла передником, глаза мать.
— Ну вот, опять ты! Из-за чего плакать-то? Не переживай зря! Все ведь, у нас отлично, мама! — погладил по плечу, Нину Степановну сын. — Ну, я побегу, что ли? Как бы не опоздать в цех…
Оставшись одна, пенсионерка взялась, было, мыть посуду, но руки не слушались. «И вправду, что это со мной? Совсем нервы никудышными стали!.. Нет, надо делом заняться, чтоб отогнать неприятные мысли!». И она, буквально, заставила себя вымыть тарелки…