— А почему вас так волнует чья-то манная каша?
— Я хочу танцевать балет, а мне предлагают только стриптиз. — Ее голос дрогнул.
Михальский задумчиво покачал головой: мол, бывает. Представил Ксению, танцующую танец маленьких лебедей, потом — стриптиз. Последнее вышло бы гораздо красочнее, ярче и интереснее. «Дура она, что отказывается, — подумал Михальский. — Ей дело предлагают. Кому сейчас нужен этот балет?»
— Полностью согласен с вами, — вслух произнес он. — Но все-таки при чем здесь Белугин?
Он вернулся к этой теме не оттого, что верил, будто девушка может сказать нечто путное. Просто не хотел углубляться в обсуждение преимуществ балета перед стриптизом, дабы не ляпнуть что-нибудь неуместное.
— За последние годы убили десятки журналистов, — продолжала Ксения. — Но какие убийства из них на слуху? Листьева, Белугина… еще двух-трех.
В поддон машины что-то стукнуло. Яцек чертыхнулся.
— С Листьевым ясно, — продолжила Ксения. — Он был очень популярным человеком. Его убийство было обречено стать громким. Но с Белугиным все не так однозначно. При всем уважении к «Столичной молодежи» ее журналисты не могли претендовать на всенародную любовь. Особенно в то время, когда газета распространялась только по Москве и была, по сути, городской газетой. Но взрыв очень грамотно подали, раскрутили. Дмитрия Белугина объявили звездой — посмертно.
Она на секунду замолчала. Потом продолжила:
— Это очень похоже на грамотную пиаровскую акцию.
Опять тишина. Чуть слышно гудит мотор, как майский жук.
— Может, это и было убийство ради пиара? — почти шепотом предположила она.
— Эврика!
Яцек ударил по тормозам. Джип резко остановился. Ксения чуть не вылетела через лобовое стекло.
Если бы позади кто-то ехал, не избежать аварии. Настоящей, не виртуальной. Но, к счастью, дорога за спиной была пуста.
— Точно! — воскликнул Михальский и посмотрел на Ксению влюбленными глазами. — Вот оно: убийство было пиаровской акцией. Это же все объясняет! Я так и знал, что ключевое слово «шум». Но вы, Ксения, вы…
Его глаза так горели, что девушке стало не по себе.
— Молодец! — выдохнул он. — Вы умница. Я хочу вас поцеловать!
— Этого я и боялась, — печально ответила Ксения.
СЕКРЕТНО
Заместителю начальника службы
по Москве и Московской области
подполковнику Дорофееву С. К.
Повышенный интерес к судебным заседаниям по делу об убийстве корреспондента газеты «Столичная молодежь» Дмитрия Белугина проявляют Кузнец (майор Георгий Гольцов, старший оперуполномоченный по особо важным делам НЦБ Интерпола в России) и Сторож (Яцек Михальский, директор частного охранного предприятия «Кондор»).
Источник Петр сообщил, что Кузнец и Сторож намерены провести частное расследование убийства Белугина. Изучение карточек в газетном корпусе РГБ показало, что Кузнец и Сторож проявляют повышенный интерес к подшивкам газеты «Столичная молодежь» за 1994 год.
Следователь Генпрокуратуры Шевченко Д. Г. сообщил, что Кузнец интересовался обстоятельствами расследования дела об убийстве Белугина. Учитывая, что дело находится на рассмотрении в суде и не имеет связи с деятельностью международных преступных групп, действия Кузнеца, кадрового сотрудника МВД, выходят за рамки его компетенции.
Учитывая, что в 1994 году Кузнец и Сторож были военнослужащими 45-го полка ВДВ, считаем целесообразным взять их в оперативную разработку с целью установления связей с организованной преступной группой, подозреваемой в организации убийства Белугина. Не исключено, что Кузнец и Сторож вынашивают замыслы освобождения обвиняемых от уголовной ответственности.
Резолюция. 1. Переслать для информации в управление. 2. Подготовить план оперативных мероприятий.
Глава 4
На следующий день Михальский позвонил Ксении. Он поинтересовался, не осталось ли у нее телефонов журналистов, преподававших на курсах в ее институте нелегкое искусство жечь газетным глаголом сердца людей.
— Особенно тех, кто работает или работал в «Молодежке».
— Сейчас посмотрю в записной книжке, не кладите, пожалуйста, трубку.
— Вас, Ксения, я готов ждать всю жизнь.
— Смотрите, я могу поверить… Так, открываю на букву «А». Вот, Вадим Саулович Андреев.
— Сам Андреев? — спокойным тоном уточнил Михальский, хотя на самом деле он крайне изумился. Андреев был очень известным журналистом еще с советских времен.