Каньяри были напуганы Атабалипой, потому что они презрели то, что он им приказал и держали его в своей тюрьме; они опасались, как бы он не причинил им какого вреда, поскольку знали, что он был мстителен и очень жесток; и когда он прибыл к окрестностям главных постоялых дворов, многие индейцы, от которых я это услышал, рассказывают, что, дабы усмирить его гнев, они приказали большой группе детей и другой такой же, состоящей из мужчин всех возрастов, чтобы они вышли к роскошным носилкам, где тот приходил очень торжественно, неся в руках зеленые ветви и листья пальмы, и чтобы они просили его о милости и снисходительности к их народу, невзирая на нанесённую обиду; и что с такими воплями они просили его об этом и столь смиренно, что от этого разбились бы даже каменные сердца. [641] Но, это произвело незначительное впечатление на жестокого Атабалипу, потому что, говорят, он приказал своим полководцам и людям убить всех пришедших; и сие было исполнено, и не пощадили при этом никого, кроме разве что нескольких детей, а также сохранили жизнь священным женщинам в храме Солнца, их бога, не пролив их крови.
И после этого, он приказал убить несколько отдельных лиц в провинции, и лично поставил над ней полководца и главного управителя [mayordomo]; и когда собрались самые богатые люди области, он взял кисточку, и был провозглашен Ингой в Томебамбе, хотя это и не имело никакой законной силы, как было сказано, поскольку это состоялось не в Куско; но его право было в оружии, что он считал хорошим законом. Я также скажу, что от нескольких честных индейцев я слышал, что Атабалипа взял кисточку в Томебамбе до того, как его арестовали, и прежде, чем из Куско вышел Атоко, и что Гуаскар узнал об этом и только потом вынес решение. Мне кажется, что то, что уже написано, и без того заняло много места.
Гуанка Ауке очень спешил и хотел прибыть к каньяри до того, как Атабалипа сможет нанести вред, который и был им [всё же] нанесён. И кое-кто из людей, убежавших после сражения, состоявшегося в Амбато, присоединился к нему. Все утверждают, что он будто бы вёл с собой более восьмидесяти тысяч воинов, а Атабалипа вел несколько меньше из Томебамбы; откуда он потом и вышел, утверждая, что не должен останавливаться до самого Куско. Но в провинции Пальтас [la provincia de los Paltas], возле Кохебамба [Coxebamba [642]], они встретились друг с другом; и после того, как каждый полководец ободрил и переговорил со своими людьми, было дано сражение, в котором, утверждают, Атабалипа не принимал участия, [так как] он скорее расположился на пригорке, откуда наблюдал за сражением. И Бог заступился за него, невзирая на то, что людьми Гуаскара были многие орехоны и полководцы, хорошо разбиравшихся в военном искусстве, и что Гуанка Ауке исполнил свой долг перед королём как верный и хороший слуга, Атабалипа всё же вышел победителем, а на стороне противника оказалось много убитых, столь много, что утверждают, будто с обеих сторон полегло более тридцати пяти тысяч человек, а многие получили ранения.
Враги продолжили погоню, убивая, захватывая, и грабя станы [противника]; и Атабалипа был так рад, что, по его словам, его боги сражались на его стороне. Но поскольку испанцы уже прибыли в это королевство несколькими днями ранее, и Атабалипа узнал об этом, это послужило причиной тому, что лично не отправился в Куско.
Мы не рассматриваем эти войны и сражения, случившиеся между этими индейцами, потому что в них не было порядка [porque no fueron con orden]; и потому рассказ о них будет перенесён в соответствующее место повествования.
До этого места было мне предложено написать об Ингах, что было полностью мною сделано на основании доклада [сообщения], который я получил в Куско. Если отыщется кто-нибудь, кто сделает это более подробно и достоверно, перед ним открыта дорога, как и у меня, чтобы сделать это, чего я не сумел, хотя и работал для этого столько, сколько знает один Бог, да живет он и царствует во веки веков.
[Что [643]] многое из написанного видел доктор Браво де Саравиа [Brabo de Saravia] и лиценциат Эрнандо де Сантильян [644] [Hernando de Santillan], слушатели [оидоры] королевской Аудиенции [Города] Королей [645] 644 Сантильян, Фернандо де или Сантильян, Эрнандо де (исп. Santillan, Fernando de или исп. Hernando de Santillan) (около 1519 — 8 июня 1574, Лима, Перу) — испанский, юрист, чиновник и историк, епископ Чаркаса. Составил официальный Доклад об истории Ингов, в частности об административной устройстве империи, а также системе податей. Автор известной «Подати Сантильана» (es: Tasa de Santillan), внедрённой в 1558 году в Чили — это были первые законы, регулировавшие отношения между испанцами и мапуче. Они были установлены из-за большого уменьшения населения от миграций и плохого обращения с индейцами.. Оидором в Лиме был с 1548 года. [1. В 1550 году был судьей Королевской Аудиенции в Лиме.. Фернандо являлся автором известной «Подати Сантильана» (es: Tasa de Santillan), внедрённой в 1558 году в Чили . В 1561 году вновь оказывается в Лиме в качестве оидора. В 1563 году на королевский запрос об инкской системе податей он предоставил свой ответ.[2. Он был оидором Королевской Аудиенции в Кито. Так, он написал королю в 1564 году письмо о своём прибытии в этот город и принятии служебных обязанностей[3. 11 октября 1564 года он принял на себя обязанности в Аудиенции. Президентом был три года.. В 1578 году согласно королевской грамоте на посту епископа в Чаркас его сменил Алонсо Гранеро Рамирес де Авалос.[4. По сведениям Антонио де Ульоа, государственного судьи Королевской палаты, смерть Фернандо де Сантиляна наступила 8 июня 1574 года в городе Лима на пути к своему епископскому месту в город Ла-Плата.[5. Его произведения (RELACION DEL ORIGEN, DESCENDENCIA, POLITICA Y GOBIERNO DE LOS INCA (1555)): Оригинал его Доклада хранится в Библиотеке Эскориала (Испания). Доклад касается системы управления империи Ингов, а также системы их податей. Он описывает вред, нанесённый землям Перу испанскими неурядицами и гражданскими войнами..