Поговаривали, что встретить шатуна – к неприятности, а убить – к большой беде. Рассказывали небылицы о чудесном спасении с помощью этого странного создания, о глупцах, дерзнувших охотиться на единственных жителей территории Посещения.
Были и такие, кто считал шатунов одичавшими пришельцами. И их версия была ничуть не хуже версии о медведях.
У Руслана не было чувства, что он встретился с легендой. Все его желания сводились к облегчению, что остался жив, и к желанию больше никогда не встречаться с этим существом. Кстати, а не оно ли следило за ним тогда, у луга? И не оно ли приходило в лагерь ночью?
– Надо будет хоть ограду сделать, – рассудил Громов, размышляя, какая ограда сможет остановить такое чудовище.
Размышляя, он вышел на просеку, в конце которой среди деревьев забрезжило небо.
Оранжевые трехметровые шесты с люминесцентной верхушкой начинались сразу за заболоченным лугом и по широкой дуге уходили за холм. Вешки располагались с пятиметровым шагом друг от друга, всего Руслан насчитал девять шестов. Хорошо бы свериться с картой, понять, как именно могла бы идти проложенная дорога. Но это так, для себя. Хорошо, что вообще нашел, а главное, что дошел без особенных приключений.
Единственное, что настораживало, так это странный глянцевый блеск на поверхности луга. Там же и лежащий на боку трактор, будто завернутый в полиэтилен. Или мерещится?
Руслан попил воды, еще раз представил, как пойдет вниз. Ничего сложного он не видел: спуститься с холма, пройти мимо почти упавшего телеграфного столба с обрывками проводов, мимо заросшей силосной ямы и дальше по лугу до самых вешек. Плохо, что среди травы блестела вода, значит, идти будет тяжело и мокро, ну да ерунда.
Громов потряс гудящими ногами, размял поясницу. И боком начал спускаться вниз, поглядывая по сторонам. В руке сжимал нож, понимая его бесполезность, но ощущая себя с ним увереннее.
Первую ловушку он обнаружил случайно, поскользнувшись и чуть не упав. В сторону его вытянутой ноги потянулась трава, в пятке нестерпимо защекотало. Пилот рванул землю под себя, отползая прочь. Поджал ноги, испуганно ругаясь.
Вот же, зараза, и не видно ее, не выдает себя ничем. Обычное место на склоне холма. Это плохо, это значит, что можно переть прямо в ловушку, ни о чем не подозревая.
«Черт! – подумал потрясенно Руслан. – Это от скольких же таких вот непримечательных смертей меня судьба уберегла?»
Засосало под ложечкой, по спине пробежал холодок. Опять появилось желание сесть и не шевелиться.
– Смысл сидеть на жопе ровно? – гневным тоном задал сам себе вопрос Руслан. – Бог не выдаст, свинья не съест!
Звук собственного голоса немного успокоил, придал уверенности. Пилот глубоко вздохнул и продолжил путь вниз, сосредоточенно прислушиваясь к своим ощущениям и тревогам.
Второй неприятный сюрприз поджидал его уже внизу, притаившись в дождевой канаве у дороги. Зеленые, похожие на капусту бубоны росли по всему дну канавы, раскинув в стороны тоненькие усы-жгутики. Некоторые не больше кулака, но попадались размером с футбольный мяч. Помимо канавы, Руслан заметил редкие шары «капусты» и в отдалении, у столба и возле луга.
Чем могут быть опасны эти штуковины, Руслан не знал, но он был не в том положении, чтобы экспериментировать.
А вешки – вон они, рукой подать.
Громов прошелся вдоль канавы, держась от нее на разумном отдалении. Наконец нашел место, где можно перепрыгнуть ров, не опасаясь оказаться возле одного из странных бубонов. По ту сторону, жалко, трава высокая, не видно, что в ней. Ну да эта проблема перед Русланом возникала постоянно – идти в неизвестность и молиться на удачу. Страшно, а идти все равно нужно.
Руслан отступил немного назад, выбирая место для разбега. Прокашлялся, унимая дрожь. И в два больших прыжка преодолел расстояние до канавы, что есть мочи оттолкнулся, не глядя вниз. Перелетел канаву, с хрустом вломился в траву и врезался руками в землю, резко останавливаясь.
Лишь после этого открыл зажмуренные глаза. Прислушался.
Ничего страшного не произошло. Никто его не схватил, никто не бросился по пятам. Хороший знак.
Дальше идти оказалось немного проще. Добрался до телеграфного столба – просмоленного бревна с поперечинами на верхушке и рядами керамических «стаканов». Столб, словно покосившаяся виселица, чернел на фоне серого неба, обрывок провода вяло качался на ветру. Громов обошел столб стороной, уж очень неприятно тот выглядел.
Небо над лугом как-то странно искрилось, еле заметно, будто бы падали праздничные блески. Да еще и этот глянец – теперь Руслан четко видел, что лужицы воды, трава и одинокие кустики явственно серебрятся, местами на них словно белый налет.
Под ногами что-то издало мягкий «пуф», и пилота окутало зеленое облако. Прежде чем в лицо словно вцепился миллион клещей, Руслан успел разглядеть раскрывшуюся «капусту», которую проморгал, разглядывая луг.
Лицо и руки покрыли мелкие частицы, похожие на зеленый пепел. Они адски кусались, кололи и жалили, все вместе и одновременно. Руслан заорал, отмахиваясь и хватаясь за лицо. Сделал рывок в сторону, подпрыгивая от боли. Сквозь проступившие слезы и красную пелену смог различить только силуэты, мельтешащее небо и землю.
Нога врезалась во что-то мясистое, упругое. И вновь этот звук сдувшегося шарика, по штанине словно горохом сыпануло.
Громов рванул в сторону, задерживая дыхание и скрежеща зубами от боли. Врезался плечом в столб, опрокинулся и рухнул в траву. Почти с наслаждением сунул лицо в прохладную влажную землю, погрузив туда же и пальцы.
Боль понемногу отступила, исчезнув совсем. Лицо и тыльные стороны ладоней казались горячими и пульсировали, но это было даже приятно после пережитого. Руслан поднял голову, стирая с лица грязь. Проморгался, отплевываясь. Перевернулся и сел, осматривая руки. Повреждений и укусов не нашел, лишь кожа покраснела.
– Твою мать, – выругался Громов, устало тряся головой. – За что мне все это?
Тяжело поднялся, держась рукой за столб. Там, где он вляпался в «капусту», трава была вытоптана, выкорчеваны комья земли. Рядом обнаружились еще два «кочана» – повезло, что не налетел на них.
С крайними предосторожностями Руслан дошел до ближайшего куста, несколькими ударами ножа отсек длинный прут, очистил его от листьев. И, как слепой с тростью, пошел дальше, постукивая прутом перед собой.
В какой-то момент он оглянулся. Оказалось, что прошел от силы несколько десятков метров. Зато вымотался похлеще, чем за всю дорогу сюда. Теперь можно себе представить, как себя чувствуют саперы на минном поле.
Вот и силосная яма, но ее Громов обошел стороной. В глубине сжатой бетонными плитами стен что-то булькало и плескалось, Руслан даже не стал смотреть что именно. Зона как-то враз разучила быть любопытным.
На дерево «капуста» не реагировала. Это пилот понял, когда его чуть не окатило новой порцией зеленой дряни, хотя только что он там же ударял о землю палкой. Руслан в последний момент успел отскочить и прикрыть лицо рукавом. Ветер отнес распадающееся на глазах облако в сторону.
У луга «кочанов» почти не оказалось, Громов позволил себе расслабленно вздохнуть и сделать пару глотков воды. Отбросил бестолковый прут и вновь посмотрел на вешки, на небо, на глянец.
Картинка не выглядела естественно. Картинка напрягала и настораживала. Картинка откровенно выпячивала странности, нагло предлагая их на зуб. И оранжевые шесты, длинные росчерки на фоне серо-зеленого задника. Они рядом, до них не более двухсот метров.
Руслан поправил одежду, расправил плечи и пошел вперед, грудью на глянец.
Под ногами шуршала трава, жестче, чем обычно. По щекам лизнул холодный ветер, неожиданно резкий для июльской погоды. Изо рта вырвался клуб пара.
Руслан остановился. Выдохнул еще раз.
– Вот так дела, – покачал он головой, понимая, что за глянец на земле.
Первый лед появился через пять шагов, ботинок с хрустом проломил тонкую прозрачную корку на луже. Еще через пару шагов пришлось кутаться, спасая голое тело от крепчающего холода.