— Лодки на воду! — приказал Егорычев, и саперы принялись за дело. В первую же спущенную лодку сел сержант Ходак, к нему стали садиться красноармейцы из стрелковой роты. Началась пересадка десанта на лодки и с буксиров, катеров и баржи.
— Пошел, товарищ старшина! — крикнул Ходак и включил подвесной мотор.
— Давай!
Лодка, до отказа наполненная красноармейцами, отошла от тральщика и закачалась на волнах. Готовилась отойти и вторая лодка, как вдруг привычный шум прибоя разрезал мощный гул моторов и из-за зеленой шапки Рухну вывалилось около десятка немецких самолетов.
— По фашистам огонь! — скомандовал командир тральщика.
Резко захлопали две пушки тральщика, встречая самолеты врага. Первый самолет пронесся над самым кораблем и сбросил две бомбы. Кормовая пушка замолчала. Егорычев оглянулся и увидел лежащего на палубе краснофлотца; из правого виска его текла кровь. Не раздумывая, он бросился к пушке, зарядил ее и взялся за клевант, но не успел произвести выстрел, как возле борта мгновенно выросли два пенистых султана воды, поднятые разорвавшимися бомбами. Егорычева подняло вверх и бросило в водоворот…
Очнулся он от горько-соленой воды, попавшей в рот. Спасательный пояс, надетый заранее, удерживал его на воде. Тральщик, отбиваясь от самолетов, маневрировал возле острова. К песчаному берегу подходили лодки с десантом. «Значит, высаживаются все же наши», — облегченно подумал Егорычев и поплыл к острову. Он не выпускал из виду головную лодку сержанта Ходака. Вот она уже совсем рядом с отмелью. И тут с берега ударил станковый пулемет. С лодки тотчас же полетели гранаты, пулемет умолк. Десантники соскочили в воду и устремились на остров. Кайтселиты, отстреливаясь, отступали в лес.
Егорычев с трудом доплыл до песчаной отмели, подняться уже не было сил. Болела правая нога. Должно быть, он обо что-то ударился, когда взрывной волной его выбросило с тральщика. Подбежал Ходак и вытащил командира взвода на берег.
— Я думал, вы на тральщике, товарищ старшина, — гудел над ухом Ходак. — А вы купаться вздумали. Остров наш. Саперы не подкачали.
— Все целы?
— В полном составе. Не считая двух раненых.
«Легко отделались, — подумал Егорычев. — Да и корабли десанта особо не пострадали».
Вечером начальник гарнизона Рухну лейтенант Сашков собрал у маяка командиров подразделений на совещание. Он объяснил задачу каждому подразделению и распределил между ними участки обороны побережья в случае высадки немецкого десанта на остров. Командарм поднялись на смотровую площадку металлического маяка, откуда открывался вид на весь сравнительно небольшой остров, прикрытый сверху зеленой шапкой леса.
— Мы будем драться на этой советской земле. Отступать нам некуда, сами видите, — твердо сказал Сашков. — Поэтому каждый метр должен быть неприступен для врага.
Саперам был отведен для обороны тот участок, на котором высадился десант.
— В первую очередь замаскировать лодки и спрятать взрывчатку, — распорядился Егорычев.
Саперы перетащили резиновые лодки в лес, замаскировали их ветвями. В вырытую яму они сложили взрывчатку.
— Завтра с утра примемся за окопы, — предупредил Егорычев саперов, укладывавшихся спать в натянутых палатках.
Следующий день ушел на рытье окопов и стрелковых ячеек.
— Минное бы поле соорудить, товарищ старшина, — предложил Ходак. — Поставить бы с десяток фугасов. Сунется фашистская посудина к берегу — и поминай как звали.
— Добро! — согласился Егорычев.
Ходак взял с собой двоих саперов и, насколько позволяла глубина, поставил десять подводных фугасов вдоль берега.
— Поймаем фашистскую рыбку, вот увидите, — твердил он своим помощникам.
Поздно вечером с Саремы пришел торпедный катер, на котором прибыл инженер для руководства строительством огневой позиции береговой батареи. Обратно лейтенант Сашков отправлял на катере кайтселитов, обезвреженных группой эстонского истребительного батальона.
Все последующие дни с раннего утра и до позднего вечера саперы строили дальномерную вышку для береговой батареи, а инженерный взвод сооружал основания под орудия. Когда уже было почти все готово, пришла неожиданная весть: орудия, погруженные на буксир, потоплены немецкими самолетами при переходе.
— Выходит, вся наша работа вылетела в трубу! — упал духом сержант Ходак. — А может, новые орудия пришлют, а? — с надеждой спросил он Егорычева.