В день первый марта 1425 года вступил я в должность викария в Муджелло.
1426. Руперто, мой сын, взял в жены Джованну, дочь Сальвестро ди Симоне деи Гонди и монны Алессандры, дочери покойного Филиппо ди Тадео. Женился он на ней октября 22-го дня 1426 года. Приданое – 1100 золотых флоринов. Поручились за приданое я, и мой сын Лука, и мой племянник Джованоццо, сын брата моего Франческо. Нотариусом был сер… ди… На настоящий день имеет она четырех братьев, а именно: Симоне, Филиппо, Карло и Мариотто, и четырех сестер, одна по имени Лена, жена Америко ди Маттео делло Шельто, другие еще не замужем.
В число управляющих Бигалло[150] вступил я ноября первого дня вышеуказанного года вместе с Анджолино ди Гильельмо д'Анджолино, Никколо дель Беллачо, Никколо ди Доменико Джуньи, Антонио ди Пьеро ди Лапоццо, Джованни ди сер Ниджи, Алессандро д'Уго дельи Алессандри и Марко ди Антонио Пальмиери.
И затем ушли с должности Анджолино и Никколо Джуньи, Джованни ди сер Ниджи и Алессандро д'Уго; и на их место вступили Герардо Макиавелли, Филиппо Фаньи, Джаноццо Джанфильяцци и Джованни ди Бичи дельи Медичи. Сын мой Лука уехал начальником галеры. Отправился он из Ливорно 11 мая 1427. Мая 25-го дочь моя Примавера вышла замуж за Стефано ди Нелло, сына сера Бартоломео Серенелли. В должность подесты Прато вступил я июня 27-го дня 1427 года. В указанном году 12 октября в Ломбардии были разбиты войска герцога Миланского войсками нашей лиги.[151]
Лука вернулся из Брюгге 11 февраля в последний четверг масленицы и приехал он сухим путем. Отправился он в Пизу 16-го числа указанного месяца. Дождался там галеры и вернулся 15 марта 1427 года сухим путем, потому что, будучи на галере, тяжело заболел; он оставил в Брюгге больного Доффо ди Луиджи Питти, а также доброго слугу, чтобы за ним ухаживать. Возвращение сухим путем обошлось ему примерно в 500 флоринов, в том числе дал он Якопо Беницци 150 флоринов и лошадь, только за то, чтобы тот командовал его галерой, и 110 флоринов он также оставил Доффо, и многие другие расходы пришлось ему понести.
Зная смертельную опасность, которой он подвергался, очень был я доволен его возвращением, и за то хвалю и благодарю господа.
1428. Мая 16-го дня было объявлено всенародно о мире между лигой и герцогом Миланским. Франческо, сын мой, отбыл… мая указанного года для поездки в Валенцу.
1429. Россо ди Джованни деи Медичи умер 31 июля 1429 года.
Августа 8-го дня умер мой брат Бартоломео.
Приложения
«Хроника» Бонаккорсо Питти
Флоренция, столица Итальянского Возрождения, где родились Джотто и Данте, Брунелески и Донателло, Петрарка и Боккаччо, где сложилась гуманистическая культура, определившая парадный фасад всей итальянской культуры, была также и родиной политиков и путешественников, шерстяников, купцов и банкиров, городом смелых, предприимчивых, но и бережливых дельцов. Эти последние не только послужили той почвой, на которой выросла блестящая плеяда филологов, историков, философов, политических деятелей, но и сами внесли непосредственный вклад в историю своей эпохи, оставив (помимо материальных ценностей) в назидание потомкам многочисленные дневники, записки и просто торговые книги, в которых перечень дебиторов и кредиторов перемежается воспоминаниями о бурных событиях итальянской жизни XIV–XV вв. Эти сочинения флорентийских купцов являются одним из любопытнейших памятников, чрезвычайно выпукло рисующих эпоху и показывающих время, скрытый механизм которого зачастую остается незамеченным. Он остается незамеченным, так как литература и памятники изобразительного искусства, неразрывно связанные с нашим представлением о Возрождении, а также вся внешняя, красочная сторона действительности с ее празднествами, играми, развлечениями порой полностью заслоняют тот скромный фон, который кроется за ними.
Многие из этих дневников, привлекшие к себе внимание историков еще в XVIII в. и тогда же впервые изданные, вошли в научный обиход под названием «хроник», или «домашних хроник».[152] Так, например, широко известны хроники Джованни ди Паголо Морелли,[153] Донато ди Ламберто Веллути,[154]а дневник Бенвенуто Челлини[155] с легкой руки Гёте, который перевел его на немецкий язык и снабдил издание своим предисловием, приобрел характер классического произведения и породил громадную посвященную ему литературу. Однако дневник Челлини – произведение сравнительно позднее (он относится к XVI в.), и та правда жизни, которая видна в более ранних документах подобного рода, в нем проявляется сильно затемненной литературным стилем начинающего становиться господствующим маньеризма.
150
По-видимому, речь идет о благотворительном обществе, шефствующем над Приютом младенцев-подкидышей – Ufficiali del Bighallo.
151
Имеется в виду битва при Маклодио, после которой последовало временное затишье в ходе военных действий.
152
См.: G. Garzoni degli Ancarani. La cronica domestica toscana dei secoli XIV–XV. Lucca, 1920. См. также: M. A. Гуковский. Итальянское Возрождение. Т. I. Л., 1947, гл. 3; Л. Баткин. Этюд о Джованни Морелли. Вопросы истории, 1962, № 12, стр. 88 – 106.
153
Новое, научное издание см.: Giovanni di Pagolo Morelli. Ricordi, a cura di V. Branca. Firenze, 1956.
154
Donato V e 11 u t i. La cronica domestica scritta tra il 1367 éd. 1370, per cura di I. Del Lungo e G. Volpi. Firenze, 1914.
155
См. русск. пер.: Жизнь Бенвенуто, сына маэстро Джованни Челлини, флорентинца, написанная им самим во Флоренции. Пер. М. Л. Лозинского. М. – Л., 1931; более позднее изд.: М., 1958. Нем. пер. Гёте: Leben des Benvenuto Cellini florentinischen Goldschmidt und Bildhauer… T. I–II. Hrsg. von J. W. Goethe. Tubingen – Gotta, 1803.