О том, что король Энцо и кремонцы расположились возле мертвого Таро
По воле Господней Энцо /f. 291a/ с войском кремонцев расположился возле мертвого Таро и не пошел на Парму, дабы Господь не навлек на них беды. Ибо король Энцо хотел дождаться здесь прибытия своего отца, императора, который находился в городе Турине, расположенном в пределах Ломбардии. А Ломбардия простирается до Сузы и Монченизио. За ней расположены земли графа Савойского, затем – герцогство Бургундское, в котором с нашей стороны находится город Лион, первая митрополия в Галлии. И там в то время был папа Иннокентий IV и его кардиналы.
А мертвым Таро называется некое скопление воды, вытекающей из живого Таро в то время, когда он выходит из берегов и образует водоем наподобие озера или болота; и там водится много лещей, щук, угрей и линей; и почти рядом находится обитель ордена цистерцианцев, которую они называют Фонтевиво[814], и от нее до Пармы семь миль.
А пока король Энцо с кремонцами ожидал там прибытия отца, к пармцам, вошедшим в город, каждодневно отовсюду прибывала помощь.
О господине Риччардо, графе ди Сан-Бонифачо из Вероны, который первым прибыл на помощь пармцам
Действительно, господин Риччардо, граф ди Сан-Бонифачо из Вероны, отважный рыцарь и весьма достойный человек, был первым, оказавшим поддержку пармцам, когда Парма восстала против императора; пройдя через Гуасталлу, он с многими воинами вошел в Парму. И пармцы оценили эту услугу, предоставив ему для жительства императорский дворец, находившийся на площади Арена, и попросили его и его людей возглавить охрану города со стороны Реджо. На следующий день прибыло войско /f. 291b/ из Пьяченцы, и было в нем 300 рыцарей, очень хорошо подготовленных к верховой езде и владению оружием. Они несли охрану города на берегу реки Пармы, иногда, когда это было необходимо, сидя на конях в боевом вооружении. И этот труд был для них скорее в утешение, чем в тягость. В другие же дни они находились в своих подворьях и, когда хотели, ходили по городу развлекаться. Затем, на третий день после прибытия Риччардо, графа ди Сан-Бонифачо, прибыли господин Григорий да Монтелонго, легат господина нашего папы, и господин Бернардо ди Роландо Росси, родственник господина нашего папы Иннокентия IV, с тысячью рыцарей из Милана. Они, когда была необходимость, охраняли город со стороны гор на берегу реки Пармы. А пармцы с легатом расположились за городом, на дороге, ведущей в Борго Сан-Доннино. Они, из-за опасений перед врагом, вырыли ров и сделали частокол, чтобы иметь защиту.
А император, взбешенный и весь пылая гневом из-за того, что с ним случилось, подошел к Парме и в контадо, называемом Грола (в котором множество виноградников и где делается доброе вино, а вино в этих краях превосходное), приказал строить город с большими рвами вокруг и в ознаменование будущего даже назвал его Витторией, а денарии назывались витторинами, победными монетами, и кафедральный собор носил имя Сан-Витторио. Итак, там находились Фридрих со своим войском и король Энцо с войском кремонцев. И император отправил ко всем своим друзьям гонцов с просьбой срочно прибыть для оказания ему помощи. И первым прибывшим был господин Уго Боттери, /f. 291c/ пармский гражданин, племянник папы Иннокентия IV по сестре, и этот Уго Боттери, будучи в то время подеста Павии, прибыл со всеми павийцами, которые казались пригодными для сражения. И папа ни просьбами, ни обещаниями не смог разорвать дружбу этого своего племянника с Фридрихом; а папа любил его мать больше, чем двух других своих сестер, которые также были замужем в Парме. Вслед за Уго прибыл Эццелино да Романо, властвовавший в то время в Тревизской марке, и привел с собой очень большое войско.
О жестокостях Эццелино, имевшего сходство с диаволом, как блаженный Франциск – с Христом
Его боялись больше самого диавола[815], ибо он без всякой вины предавал смерти мужчин, женщин и детей и применял почти неслыханные жестокости. Ни Нерон[816], ни Домициан[817], ни Деций[818], ни Диоклетиан[819], которые были величайшими тиранами, в жестокости не были равны ему. В самом деле, он приказал сжечь в один день одиннадцать тысяч падуанцев[820] на поле Святого Георгия в городе Вероне. И когда подожгли здание, в котором они находились, и они горели, он со своими рыцарями устроил вокруг них турнир. Было бы очень долго рассказывать о его жестокостях. Ибо рассказ о них занял бы большую книгу. Я твердо уверен в том, что как Сын Божий желал иметь близкого друга, которого Он создал бы по Своему подобию, а именно блаженного Франциска, так и диавол – Эццелино.
815
Память о жестокости Эццелино надолго сохранилась в народе и нашла отражение в литературе. Так, поэт Альбертино Муссато (XIV в.) написал, подражая кровавым драмам Сенеки, латинскую трагедию «Эцеринис». Прототипом героя этой трагедии Муссато избрал падуанского тирана Эццелино да Романо. См.:
819
Диоклетиан – римский император (284–305), особенно прославившийся своим гонением на христиан.
820
Об этом Салимбене рассказывает еще раз ниже, с. 399–400. По другим источникам, они были заключены в узилища и умерли там различной смертью. См.: Parisius de Cereta // MGH SS. Т. 19. P. 15;