В лионском монастыре я видел[1268], как дважды в один день он проповедовал братьям в день Вечери Господней[1269], один раз утром и затем перед омовением ног[1270]; и были там среди наших братьев епископы и священники. И папа Иннокентий IV в то время находился в Лионе со своими кардиналами. Таким же образом он совершал бы службу и в следующую за тем Пятницу[1271], но поскольку для этой цели был приглашен господин Гульельм, который был епископом Модены[1272] и кардиналом римской курии[1273], он уступил ему, как и подобало. В Святую Субботу[1274] кантор возложил на него чтение последнего пророчества; он тотчас пошел и исполнил это. Что же еще? Он был полон всяких добродетелей. Даже будучи генеральным министром, он хотел сам заниматься перепиской текстов, чтобы /f.339a/ своим трудом зарабатывать себе на содержание, но братья не позволяли, так как видели, что он занят делами ордена, и потому охотно предоставляли ему необходимое.
О том, как брат Иоанн Пармский ускорил проведение генерального капитула, желая отказаться от должности, и позаботился, чтобы генеральным министром был избран брат Бонавентура
В лето Господне 1247 он был избран генеральным министром на генеральном капитуле, торжественно проведенном в Лионе в августе месяце, в присутствии папы Иннокентия IV. В течение десяти лет он славно управлял орденом братьев-миноритов. Последний генеральный капитул, прошедший под его руководством, он провел раньше положенного срока, так как в глубине души не хотел быть министром; это случилось в Риме, в праздник Сретения Господня[1275], в лето Господне 1257. И министры, и кустоды, и старцы-монахи заседали целый день, так как в делах капитула не было продвижения, поскольку они вовсе не хотели освобождать его. Тогда, войдя в зал капитула, он произнес речь – то, что знал и хотел сказать. И те, на обязанности которых лежало осуществить выбор, видя мучения его души, хотя и неохотно, сказали ему: «Отче, вы посещали орден и знаете характеры и способности братьев, укажите нам достойного брата, которому мы можем доверить это дело, и пусть он наследует вам». И тотчас он назвал брата Бонавентуру из Баньореджо и сказал, что не знает в ордене никого лучше его. И тотчас все согласились с ним, и тот был избран. И они попросили брата Иоанна, чтобы он завершил капитул. Так и было сделано. И брат Бонавентура был главой в течение семнадцати лет и сделал много добрых дел.
О лесных птицах, которые свили гнездо под столом брата Иоанна в Греччо и вывели птенцов
Затем, после ухода на покой, брат Иоанн отправился жить в скит Греччо, где блаженный Франциск на Рождество Господне сделал подобие яслей, о чем подробнее рассказывается в его житии[1276]. И когда он там жил, прилетели из чащи две лесные птицы, большие, наподобие гусей, и под его столом, за которым он постоянно усердно трудился, /f. 339b/ свили гнездо, снесли яйца и вывели птенцов; и они позволяли ему прикасаться к ним и переносили это спокойно. Случилось так, что однажды прибыл навестить его некий епископ и, желая приобщиться к его благодати, захотел иметь одного из этих птенцов.
О брате Иоанне, которому ангел прислуживал во время мессы
Как-то однажды утром, на рассвете, брат Иоанн позвал своего ученика, поскольку хотел совершить службу; ученик ответил, что сейчас придет, но вновь погрузился в глубокий сон; позже, проснувшись, он устыдился своей сонливости. И, придя, он обнаружил брата Иоанна служащим мессу и с ним прилежно прислуживающего ученика в накидке. Закончив мессу, они молча удалились. В тот же день брат Иоанн сказал своему ученику: «Да будешь ты благословен, сын мой, ты сегодня прислуживал мне почтительно и усердно, и, я думаю, благодаря тебе во время сегодняшней мессы Бог ниспослал мне большое утешение». Ученик ответил ему: «Отче, простите меня, ведь, когда вы позвали меня, я, сраженный сном, не мог быстро прийти к вам; а когда пришел, то увидел, что другой прислуживал вам, а я знаю, что в обители нет никого постороннего; и я опросил всех братьев в обители, не прислуживал ли вам кто-нибудь из них во время мессы, и все сказали, что нет». Брат Иоанн сказал ему: «Я думал, что это был ты. Но, кто бы это ни был, пусть он будет благословен, и да будет благословен наш Создатель во всех дарах Своих!»[1277].
Много другого доброго я видел и слышал, и узнал о брате Иоанне Пармском, генеральном министре, такого, что достойно рассказа, но о чем умолчу и ради краткости, и потому, что спешу рассказать о другом, и потому, что Писание гласит, Сир 11, 28: «Прежде смерти не называй никого блаженным». Ведь он жив и по сей день. Ему выпала долгая жизнь[1278]; а идет сейчас лето Господне 1284, когда мы пишем это, сразу после праздника Обретения (мощей. – Прим. пер.) святого Михаила[1279], в четвертый год папы Мартина IV, в XII индикцион, в мае месяце, во вторник. /f. 339c/ Отец брата Иоанна был прозван Альберто Птицелов, потому что он увлекался ловлей птиц и это было его занятием.
1270
Омовение ног – на Востоке с древних времен долг гостеприимства, оказываемого гостям. Как символическое действие – призыв к самоотверженной любви и смирению – оно было совершено Иисусом Христом по отношению к ученикам на Тайной вечере. Как выражение смирения омовение ног сохранилось в Католической церкви. Оно совершается в Великий четверг Страстной недели.
1275
2 февраля. Буквальный пер.: «праздник Очищения». По ветхозаветному закону, в сороковой день по рождении младенца-первенца мужского пола мать приносила в Иерусалимский храм двух горлиц, чтобы совершить жертву своего очищения, и сына, чтобы представить младенца Богу и выкупить его, так как по закону Моисееву каждый первенец принадлежал Богу. Цена выкупа была определена в 5 сиклей. При входе родителей с младенцем Иисусом в храм их встретили св. Симеон, которому было предсказано, что он не умрет, пока не увидит Христа, и старица Анна, обитавшая при храме (см. Лк 2, 21 и сл.).
1277
То же рассказывается в: Chronica XXIV ministrorum generalium // Analecta Franciscana. Т. III.