О том, как брат Иоанн Пармский, когда был генеральным министром, захотел посетить Испанию
В тот самый вечер генеральный министр велел позвать меня и моего товарища и сказал нам: «Дети мои, я предполагаю вскоре уехать от вас, так как хочу отправиться в Испанию, и потому выберите себе обитель, какую только хотите во всем ордене, кроме парижского монастыря, и я пошлю вас туда; даю вам всю ночь для размышления, раздумий и выбора, а завтра вы дадите мне ответ». Назавтра он сказал нам: «Что вы надумали и что выбрали?» Я ответил ему: «Ничто из этой темы – выбор места – да не будет нам огорчением[1286]. /f. 340b/ Но мы полагаемся на вашу волю, чтобы вы послали нас в тот монастырь, в какой хотите, а мы повинуемся вам». Для него это был хороший пример, и он сказал нам: «Тогда отправляйтесь в монастырь Генуи и оставайтесь там с братом Стефаном Англичанином, которого я туда посылаю. Кроме того, я напишу министру[1287] и братьям, чтобы они приняли вас, как меня самого, и чтобы они возвели тебя, брат Салимбене, в священнический сан, а твоего товарища, брата Иоаннина, в сан диакона. И когда я прибуду туда, то, если найду вас утешенными, возрадуюсь. Если же нет, то сам утешу вас». И все это было исполнено.
Далее в тот день сказал генеральный министр брату Уго, своему другу: «Что скажете, брат Уго? Не отправиться ли нам в Испанию и исполнить желание Апостола?»[1288] Брат Уго ответил ему: «Вы поезжайте, отче, а я хочу умереть в земле моих праотцев». И тотчас мы отвели его[1289] на корабль, который был приготовлен на Роне. Был день святого Михаила [29 сентября], после девяти часов[1290]. И, попрощавшись, он покинул нас, чтобы в тот же день отправиться в борго Сен-Жиль. Мы же морем отправились в Марсель и нашли там брата Стефана Англичанина. И он попросил меня сказать гвардиану, что он охотно бы выступил с проповедью в праздник блаженного Франциска [4 октября] перед клиром и братьями. А гвардиан ответил, что он охотно послушал бы его, но боится обидеть епископа[1291], который должен приехать на праздник. И когда закончился праздник блаженного Франциска, мы вышли в море и прибыли в Йер, в обитель брата Уго. А брат Стефан, поскольку он не переносил морских путешествий, отправился посуху с товарищем[1292], держа путь в генуэзский монастырь.
О моей задержке у брата Уго
Я же и мой товарищ оставались в Йере с братом Уго /f. 340c/ от праздника блаженного Франциска до дня Всех Святых [с 4 октября до 1 ноября]. И я радовался возможности побыть с братом Уго, с которым я целыми днями вел беседы об учении аббата Иоахима. Он имел все книги аббата Иоахима и был величайшим его последователем и одним из наиболее выдающихся клириков в мире, несравненным по своей святости и знанию. Я, однако, печалился, что мой товарищ[1293] был тяжело болен, похоже, неизлечимой болезнью, и не хотел заботиться о себе, а с приближением зимы время становилось все более неподходящим для морского путешествия. И местность эта в тот год была очень нездоровой из-за морского ветра[1294], и ночью я едва мог дышать, даже оставаясь под открытым небом; и я очень часто, «не раз и не два» (4 Цар 6, 10) слышал по ночам вопиющих и воющих волков. И я сказал моему товарищу, который был очень своевольным юношей: «Ты не хочешь заботиться о себе из упрямства, и болезнь все время возобновляется, я же знаю, что эта местность очень вредна для здоровья, а я еще не хочу умирать, так как хотел бы увидеть то, что предсказывает брат Уго. Поэтому знай, что, если подвернутся какие-нибудь подходящие попутчики из наших братьев, я отправлюсь с ними». И он сказал: «Мне нравятся твои слова, пойду и я с тобой». Ибо он надеялся, что никто из братьев не придет. Но, с Божией помощью, тотчас прибыл некий брат Понций, святой человек, который был с нами в монастыре Экса[1295] и теперь направлялся в Ниццу, куда он был поставлен гвардианом. И он обрадовался, увидев нас. А я сказал ему: «Мы хотим ехать с вами, так как мы должны отправляться в Геную на жительство». И он сказал в ответ: «Я очень рад. Пойду позабочусь о том, чтобы найти для нас корабль». Назавтра после обеда мы отправились на корабль, который находился на расстоянии одной мили от обители братьев. Мой товарищ не хотел идти, но, увидев, что я тверд в своем решении уехать, он, с помощью /f. 340d/ местного гвардиана, отправился вслед за нами. Когда я протянул ему руку, чтобы помочь подняться на корабль, он резко отшатнулся и сказал: «Не прикасайся ко мне, ты не был мне верным и добрым товарищем». Я сказал ему: «Несчастный, постигни Божию милость к тебе, ведь мне открылось от Господа, что если ты останешься здесь, то несомненно умрешь, и Мудрец говорит, Еккл 7, 17: "Не будь безумен: зачем тебе умирать не в свое время?" И говорится в Книге Иова, 22, 16, о неких людях, "которые преждевременно были истреблены, когда вода (а именно вода человеческой смерти. – Прим. Салимбене) разлилась под основание их"». Что же еще? Он не верил мне до тех пор, пока страдание не придало понимания слову[1296]. Ведь в течение всей зимы в генуэзском монастыре он не мог избавиться от той болезни, которую обрел в Провансе; а в день святого Матфея[1297] я вышел в море и за четыре дня добрался от Генуи до монастыря брата Уго; и я нашел шесть братьев из этой обители умершими и похороненными; одним из них был гвардиан этой обители, сопровождавший моего товарища к кораблю; другой был брат Гульельм да Пертузо, хороший проповедник, который некогда жил в пармском монастыре; и еще четверо других, упоминать которых нет необходимости. Когда же по моем возвращении в генуэзский монастырь[1298] я сообщил моему товарищу о смерти этих вышеупомянутых братьев, он рассыпался передо мной в благодарностях за то, что я вырвал его из пасти смерти. Наконец он выздоровел и спустя много лет отправился в заморскую провинцию – в тот год, когда король Франции выступил во второй заморский поход и направился в Тунис[1299]; и он был там кустодом и в качестве кустода прибыл на генеральный капитул, состоявшийся в Ассизи[1300], на котором брат Бонаграциа был избран генеральным министром и братьям было дано разъяснение Устава.
1288
Имеется в виду апостол Павел. Ср. Рим 15, 24: «Как только предприму путь в Испанию, приду к вам», и там же, 28: «Я отправлюсь через ваши