Шестым его несчастьем было, когда Парма восстала против него и вся полностью перешла на сторону Церкви[1445], что явилось причиной его окончательного падения.
Седьмым его несчастьем было, когда пармцы захватили его город Витторию[1446], который он построил рядом с Пармой, и сожгли, и разрушили, и уничтожили, и сравняли рвы, так что не осталось никакого следа, в соответствии со словами, Апок 17, 11: город, «который был и которого нет». К тому же его самого обратили в постыдное бегство вместе с его войском и многих из них убили, а многих взяли в плен и отвели в свой город Парму, по слову Писания, Ис 14, 2: «И возьмет в плен пленивших его, и будет господствовать над угнетателями своими». Также они ограбили его и завладели всеми его сокровищами. Тогда исполнилось пророчество Аввакума, 2, 7–8: «Не восстанут ли внезапно те, которые будут терзать тебя, и не поднимутся ли против тебя грабители, и ты достанешься им на расхищение? Так как ты ограбил многие народы, то и тебя ограбят все остальные народы /f. 352d/ за пролитие крови человеческой, за разорение страны, города и всех живущих в нем». А также Ис 33, 1: «Горе тебе, опустошитель, который не был опустошаем, и грабитель, которого не грабили! Когда кончишь опустошение, будешь опустошен и ты; когда прекратишь грабительства, разграбят и тебя». Также Фридрих мог сказать о себе и словами из Книги Иова, 19, 9: «Совлек с меня славу мою и снял венец с головы моей». Это может быть отнесено к папе Иннокентию IV, который отстранил его от власти, или к городу Парме, который в буквальном смысле совлек с него доспехи и снял с головы его корону, которую нашел некий житель Пармы в городе Виттория во время его разрушения и открыто нес ее в руке, и пармцы забрали ее себе, в соответствии со словами, написанными Григорием: «Желает быть ограбленным тот, кто открыто несет сокровище по дороге»[1447]. Я видел этого человека и познакомился с ним, а также видел и корону, и даже держал в руках, и она имела большой вес и большую ценность. А пармцы дали ему за эту корону двести имперских либр и дом около церкви святой Христины, в котором раньше мыли и поили лошадей. Этого человека прозвали Коротышкой, потому что он был маленького роста. И есть в Книге Иова слова, которые могли бы прозвучать в личной жалобе Фридриха Богу или папе Иннокентию IV или городу Парме: «Кругом разорил меня, и я отхожу; и, как дерево, Он исторг надежду мою. Воспылал на меня гневом Своим и считает меня между врагами Своими. Полки Его пришли вместе и направили /f. 353a/ путь свой ко мне и расположились вокруг шатра моего» (Иов 19, 10–12).
Восьмым его несчастьем было, когда его князья и бароны восстали против него, как, например, Тебальдо Франческо, который заперся в Капаччо[1448] и впоследствии имел тяжелую кончину, будучи ослеплен и подвергнут различным пыткам, и убит им[1449]; и Пьер делла Винья[1450], и многие другие, перечисление которых заняло бы много времени. О них император мог сказать словами Иова, 19, 19: «Гнушаются мною все наперсники мои, и те, которых я любил, обратились против меня». Тем, кого он больше всех любил, был Пьер делла Винья, которого он вознес из ничего, так что мог ему сказать словами из 3 Цар 16, 2: «Я поднял тебя из праха». Прежде тот был бедным человеком, а император, желая его возвысить, сделал его своим секретарем и присвоил звание логофета.
О логофете: что это означает
Соединяются два слова, «логос» и «фета», что означает «положение»; и логофетом называется тот или та, кто держит речь к народу или кто объявляет ему указ императора или какого-либо государя[1451].
Девятым его несчастьем было, когда его сын, король Энцо, был схвачен болонцами[1452]; это было заслуженно и справедливо, так как он захватил в море прелатов, которые направлялись на собор к папе Григорию IX. О чем Ис 3, 11: «А беззаконнику – горе, ибо будет ему возмездие за дела рук его». К этому же взывает Екклесиаст, 8, 13: «А нечестивому не будет добра, и, подобно тени, недолго продержится тот, кто не благоговеет пред Богом». Следовательно, не могло того не быть, чтобы меч боли за сына, в такое время схваченного врагами, не пронзил императора. Ибо тогда исчезла всякая надежда на его победу.
1447
Эти слова Григория Великого приводятся в: Dialogus creaturarum. Сар. 53. См.:
1451
Логофет – слово греческого происхождения (λογοθετης), обозначало высший чин в государственном аппарате Византии.