5. Теперь я расскажу о том, как я был зачат, и каким было мое рождение. Во-первых, каким образом я был зачат. Наш отец, король Эн Педро, не желал видеть нашу мать, королеву, и случилось так, что однажды король, наш отец, был в Латесе, а королева, наша мать, в Миравальсе: и дворянин по имени Эн Гильен Далькала прибыл к королю и умолял его до тех пор, пока он не согласился отправиться с ним в Миравальс, где находилась королева, моя мать. И той ночью они оба были в Миравальсе вместе, ибо на то имелось желание нашего Господа, чтобы я мог быть рожден. И когда королева, моя мать, почувствовала, что она с ребенком, она и мой отец направились в Монпелье. И таково было желание нашего Господа, чтобы мое рождение произошло в доме Торнамира в канун дня нашей Божьей Матери Святой Марии, Сретения[43]. И моя мать, как только я был рожден, послала меня к Святой Марии; они несли меня на руках; в церкви Божьей Матери как раз произносились заутрени, и когда вносили меня на крыльцо, они пели Te Deum Laudamus. Священнослужители не заметили прибытие тех, кто меня нес, так что когда они вошли, те пели этот гимн. И тогда я был направлен к Святому Фермину, и когда те, кто меня нес, вошли в церковь, священники пели Benedictus Dominus Deus Israel. И когда они забрали меня в дом моей матери, она была очень довольна теми предзнаменованиями, которые случились. И она установила двенадцать свечей - все одного веса и одного размера, - и зажгла их все вместе, и дала каждой из них имя Апостола, и поклялась нашему Господу, что окрестит меня именем того, чья свеча продержится дольше. И случилось так, что свеча, которой дано было имя Святого Хайме, продержалась на толщину трех больших пальцев дольше всех прочих. И по этой причине, и милостью Бога меня окрестили "Эн Хайме". И таким образом я происходил из рода моей матери и короля Эн Пере, моего отца. Все это казалось провидением Бога; ибо соглашение, какое наш дед заключил, женившись на дочери императора, было фактически исполнено браком потомков того императора и моего отца, короля Эн Пере, и нарушение обещания прежнего брака было таким образом возмещено. А после того, когда я лежал в колыбели, через люк над моей головой был сброшен огромный камень, упавший возле колыбели; но таково было желание нашего Господа, спасти меня от верной смерти.[44]
6. Мой отец, король Эн Пере, был самым щедрым королем, который когда-либо был в Испании, самым учтивым и самым добрым, настолько, что он раздарил многие богатства, из-за чего его доход и территории уменьшились. С оружием в руках он был столь хорош, как никто другой в мире. Я не стану говорить об иных его превосходных качествах, чтобы не удлинять эти записки.
7. О королеве Донье Марии, моей матери, я бы сказал так, что если была в мире добрая женщина, то это была она, почитающая и страшащаяся Бога, и обладающая другими достоинствами, которые у нее были. И я мог бы сказать о ней много хорошего; но позвольте мне подвести итог, сообщив, что она была любима всеми, кто знал ее превосходные качества; что наш Господь любил ее так и удостоил ее стольких милостей, что ее называют Святой Королевой, и не только в Риме, где она умерла, но и во всем прочем мире. Многие больные были вылечены в тот день, напившись воды или вина с прахом, собранным с ее надгробной плиты в церкви Святого Петра в Риме, возле Святой Петрониллы, дочери Святого Петра. И узри ты, кто читает эти записки. Разве не чудо то, что мой дед, король Дон Альфонсо, обещал, что дочь Императора станет его женой, и все же взял впоследствии королеву Донью Санчу? И таково было желание нашего Господа, чтобы то обещание, которое король дал сначала, то есть что дочь императора Мануэля должна стать его женой, вернулось, чтобы исполниться, когда внучка императора Мануэля стала впоследствии женой нашего отца, от которого произошел и я сам. И таким образом это было провидением Бога, то, что соглашение, которое не было завершено в то время, было исполнено впоследствии, когда мой отец взял в жены внучку императора.
43
На основании различных дат, указываемых в хрониках, и из других аутентичных источников рождение Хайме должно быть отнесено к 1-му февраля 1208 года.
44
Брак Гильена, или Гильома, де Монпелье с Евдоксией, дочерью Мануила Комнина, императора Востока, был заключен в 1174 г.; и трактовка этого события, приводимая в тексте, принимается историками. Только один ребенок, Мария де Монпелье, была рожден ими приблизительно в 1182 г. (в 1197 г. она говорит о себе как о пятнадцатилетней). Ничто иное, как желание иметь наследника, заставило Гильома в 1187 г. отослать свою жену и вступать в фальшивый брак с некой Агнес, о которой известно, кажется, только то, что она принадлежала королевскому дому Арагона.
Гильом де Монпелье умер в 1202 г., безрезультатно убеждая Иннокентия III признать законными его сыновей от Агнес (Innocent III.
Дочь Санча была рождена ими в следующем году; однако в этом браке Мария была столь же несчастна, как и в предыдущем. Педро II (чье поведение было безнравственным даже для того времени) перестал жить с нею, и его отвращение было таково, что потребовалось специальное заявление о необходимости предоставления Арагону наследника мужского пола, чтобы временно восстановить этот союз, такое, какое было сделано рыцарем по имени Алькала. Но даже рождение (2-го февраля 1208 г.) долгожданного сына не восстановило мир в их доме. Педро начал процесс аннулирования брака с королевой, утверждая в конце концов, что брак между нею и графом де Комменжем был действителен; она отправилась в Рим, чтобы защищать свои собственные иинтересы.
19-го февраля 1213 г. Иннокентий III решил дело в ее пользу, назвав причиной то, что она не была должным образом жената на графе де Комменже, и приказав королю вернуть ее в свой дом; но после этого она прожила еще только несколько недель и умерла в Риме в апреле. (Innocent III.
Утверждение, что дочь Санча была рождена Педро и Марией после заключения их брака, основано на достоверности соглашения между королем и Раймондом VI, графом Тулузы, обручившими ее - с Монпелье в качестве ее приданого - с сыном графа, впоследствии Раймондом VII (
Историки Лангедока примиряют противоречия имеющихся документов (собственное сообщение короля к ним не относится), предполагая, что Санча, дочь Педро II, умерла в юности. К этому нужно добавить гипотезу, что она умерла еще младенцем, настолько, что даже король Хайме выпустил из виду ее существование, что не является совсем невероятным.