Когда члены совета прибыли, Дон Нуньо рассказал, как он говорил с королем Мальорки и что он ответил. Он подвел итог, сказав, что король сдаст город и, кроме того, даст за каждого человека внутри, мужчину, женщину или ребенка, пять бесантов, и доставит их в течение пяти дней, и что мы должны переправить его в Барбарию, его и его семейство и весь его двор, мужчин и женщин; суда должны высадить их на берег, и они будут этим довольны. Граф Ампуриас, который, как сказано выше, был с армией, не пришел на совет: он был в подкопе и объявил, что не покинет его, пока город не будет взят, и что поэтому он не может присутствовать. Из родни Эн П. де Мункады там оставались Эн Р. Аламан и Эн Гарду де Сервейло, сын Эн Г. де Сервейло и племянник Эн Р. Аламана, и Эн Г. де Клармун; все они имели место в совете. Епископ Барселоны также был одним из них, как и епископ Жероны, провост Таррагоны и аббат Сант Фелиу. Все попросили епископа Барселоны высказать свое мнение. Епископ ответил и сказал, что они понесли большие потери на острове, так много благородных и хороших мужчин было убито там, служа Богу, смерть которых должна быть отомщена. Та месть (сказал он), была бы хороша и справедлива, но он (епископ) отказывается высказывать свое мнение; дворяне и рыцари знают больше о военных делах, чем он; у них есть опыт использования оружия, и они должны говорить первыми. Тогда они сказали говорить Дону Нуньо, и он сказал так: "Бароны, мы все прибыли сюда, чтобы служить Богу и нашему повелителю, королю, присутствующему здесь; он прибыл сюда, и мы с ним, чтобы взять Мальорку. Мне кажется, что, если наш господин, король, заключит договор, который предлагает король этого острова, наш повелитель исполнит то, для чего он прибыл сюда. Большего я не скажу; я принес новости; теперь вы выскажите свое мнение по их поводу." Вслед за этим заговорил Эн Рамон Аламан и сказал: "Вы, мой господин, прибыли сюда, и мы с вами, чтобы служить Богу, и вы потеряли здесь убитыми на вашей службе таких вассалов, лучше которых не имел ни один король. Бог дал вам возможность отомстить за них, и, сделав так, вы приобретете всю страну. Но король Мальорки обладает таким опытом и таким знанием этой страны, что, если позволить ему уйти в Барбарию, никто не сможет сказать, как он поступит. С тем, что он может рассказать там, и с опытом, каким он несомненно обладает, он сможет привести в эту землю так много сарацин, что, хотя вы и получили ее с Божьей и нашей помощью, вы не сумеете сохранить власть над островом, хотя и сумели захватить его. Поэтому, пока у вас есть такая возможность, мстите за них сами и сохраните землю для себя, и тогда вам не нужно будет бояться Барбарии." И Эн Геро де Сервейло и Эн Г. де Клармун сказали в один голос: "Мой господин, мы просим вас, ради Бога, вспомнить Эн Г. де Мункаду, который любил и служил вам столь хорошо, и Эн Ремона, и других баронов и рыцарей, которые вместе с ними погибли на том поле."
79. И когда я услышал их советы, я сказал: "По поводу смерти дворян (richs homens), павших в сражении, мне ничего сказать. Что Бог Всемогущий предписывает, должно быть исполнено; но об остальном я могу сказать, что это была моя идея прибыть в эту землю, чтобы послужить Богу и завоевать ее. Наш Господь удовлетворил мое желание, ибо план, данный мне, был осуществлен в точности, а именно тем, что я прибыл сюда, чтобы получить землю и, сверх того, великое богатство. Мне кажется, это следует признать. Хотя я получил землю и богатство, те, кто мертв, получили лучшую награду, чем я сам; они получили славу Бога. Я предлагаю вам рассмотреть этот совет; сообщите мне, каково ваше мнение." Все бароны и епископы тогда сказали в один голос, что было бы намного лучше взять город силой, чем принять такое предложение. Так что я известил короля Мальорки, что его условия отклонены; он может делать то, что может он, мы будем делать то, что можем мы. Когда переговоры были закончены, и сарацины узнали принятое решение, они удалились в испуге, и когда король Мальорки увидел их в таком состоянии, он собрал общий совет и сказал им на своем арабском наречии: