Предписание комиссару Гвардейского экипажа о занятии Государственного банка, 25 октября: "Военно-революционный комитет при Петроградском Совете р. и с. д. предписывает вам занять к 6 час. утра главную контору Государственного банка на Екатерининском канале. Председатель Н. Подвойский Секретарь Антонов".
В 6 часов отряд Гвардейского флотского экипажа из 40 матросов подошел к ограде Государственного банка. Растерявшийся часовой беспрепятственно пропустил вооруженных матросов. Растолкав спящего начальника караула эсера Булхова, они объяснили ему, что по приказу Военно-Революционного Комитета занимают Государственный банк. Булхов не стал сопротивляться и только покорно кивал головой. Матросы быстро расставили свои посты по всему зданию, у входа в банк и у всех городских телефонов. Взвод семеновцев, несший охрану банка, остался нейтральным. Утром служащие банка с изумлением увидели, что в карауле уже стоят революционные матросы.
"К гражданам России! Временное Правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов Военно-Революционного Комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона. Дело, за которое боролся народ: немедленное предложение демократического мира, отмена помещичьей собственности на землю, рабочий контроль над производством, создание Советского правительства, это дело обеспечено. Да здравствует революция рабочих, солдат и крестьян! Военно-Революционный Комитет при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов. 25-го октября 1917 г. 10 ч. утра".
Вечером 24 октября открылось экстренное заседание судового комитета "Авроры" в присутствии всей команды и офицеров. Белышев сообщил о приказе Военно-Революционного Комитета привести корабль в боевую готовность. - Имею совсем иное распоряжение, - раздался голос командира крейсера. - Главный начальник округа предписал всем частям и командам оставаться в казармах. Всякие самостоятельные выступления запрещены. Исполнение войсками каких-либо приказов, исходящих от различных организаций, категорически воспрещается. Матросы зашумели. - Товарищи! - перекрывая шум, закричал Белышев. - Только что мною получено предписание Центробалта - всецело подчиняться распоряжениям Военно-Революционного Комитета Петроградского Совета. - Покажите мне это предписание, - потребовал командир. Белышев передал ему телеграмму. Увидев, что оно обращено к комиссару "Авроры", командир гневно сказал: - Что за комиссар? Посторонние на военном корабле?! - Я комиссар. Вот мой мандат. Предупреждаю вас, гражданин командир, что всякий приказ, отданный вами без моего согласия, недействителен... Корабль привести в боевую готовность! Из Кронштадта подошли буксирные катера с баржей, груженной снарядами. Их быстро спустили в корабельные погреба, и к полуночи "Аврора" находилась в полной боевой готовности. Караулы были удвоены. Возле причала, у главных ворот Франко-Русского завода, у Калинкина моcтa расхаживали матросские патрули. Из Смольного пришел приказ: движение по Николаевскому мосту "восстановить всеми имеющимися в вашем распоряжении средствами". Судовой комитет решил подвести крейсер к мосту. Отдав приказ: "Поднять пары, прогреть машины", Белышев пошел в каюту командира крейсера: - "Аврора" должна подойти к Николаевскому мосту. - Расчистка Невы в пределах города не производилась с самого начала войны, "Аврора" может сесть на мель, - угрюмо ответил командир. Тогда комиссар отправился в кают-компанию и объявил офицерам, что крейсер нужно вывести в Неву. Господа офицеры отмолчались. Белышев пошел к выходу, повернулся и резко бросил: - Предлагаю не выходить на палубу. Через пять минут у дверей кают-компании и каюты командира крейсера встали часовые. Проверить фарватер ручным лотом вызвался старшина рулевых Сергей Захаров. Затянув на бушлате пояс с кобурой, повесив на грудь аккумуляторный фонарь, заклеенный черной бумагой с едва заметным отверстием, Захаров спустился в шлюпку. Через полтора часа он вернулся, поднялся на борт и, сияющий, вручил Белышеву лист бумаги с нанесенным фарватером. - Пройдет крейсер! - радостно доложил старшина комиссару. Со схемой глубин Белышев опять пошел к командиру корабля. Тот снова отказался вести "Аврору". Тогда комиссар приказал арестовать всех офицеров, а сам с членами судового комитета поднялся на командный мостик. Зазвенел машинный телеграф: - Малый вперед! Буксиры начали отводить "Аврору" от заводской стенки. В непроглядной тьме крейсер выходил в Неву. - Командир желает видеть комиссара! - Веди его сюда. На мостик поднялся командир, подавленный и сумрачный. - Я не могу допустить, - сказал он, не глядя на Белышева, - чтобы "Аврора" села на мель. Я согласен довести корабль до моста. - Ладно... ведите... Усиливался дождь, налетали порывы ветра, беззвучно ощупывали свинцовую Неву прожектора. Крейсер медленно двигался вперед. В 3 часа 30 минут он подошел к Николаевскому мосту, бросил якорь, осветил мост. Один его пролет был разведен. Юнкера, охранявшие мост, увидев крейсер, разбежались. Судовые электрики в шлюпке добрались до берега и привели в действие механизмы разводной части моста. Пролеты сомкнулись, на мост с Васильевского острова хлынули красногвардейские и солдатские отряды.
Телеграмма генерала Багратуни всем комитетам, начальникам станций и заведующим передвижением войск, 25 октября: "7час. Верховный главнокомандующий приказал идущие на Петроград с фронта эшелоны войск направлять в Петроград вне всякой очереди, прекратив, если надо, пассажирские перевозки. Генерал Багратуни".
Телеграмма начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала Н. Н. Духонина частям действующей армии, 25 октября: "Вчера, 24 октября, министр-председатель обратился к Совету Республики с просьбой поддержать Временное Правительство для принятия решительных мер против большевиков, действия коих за последнее время, по докладу министра-председателя Совету республики, препятствовали планомерной работе правительства по поддержанию порядка в стране и обеспечению свободы и независимости ее, с одной стороны, и своевременному сбору Учредительного собрания - с другой стороны. Призыв министра-председателя был поддержан громадным большинством Совета Республики. Тем не менее в ночь на 25 октября под влиянием агитации большевиков большая часть Петроградского гарнизона, не желавшая вовремя идти на позиции, примкнула к большевикам; остальная часть этого гарнизона заняла пассивное положение. Возмутившиеся против Временного Правительства части Петроградского гарнизона выставили в городе свои посты. По приказанию главковерха к Петрограду двинуты войсковые части Северного фронта. Общеармейский комитет при Ставке в ночном заседании вынес резолюцию, осуждавшую выступления в Петрограде большевиков, и высказался за поддержку Временного Правительства. Священный долг перед родиной в эти тяжелые минуты, переживаемые ею, требует от армии сохранения полного содействия, самообладания и прочного положения на позициях, тем самым оказывая содействие правительству и Совету Республики по обеспечению неприкосновенности страны и ее свободы, добытой революцией. Духонин".
В ночь на 25 октября члены ЦК, в том числе и В. И. Ленин, ночевали в Смольном, в комнате № 114, охранявшейся караулом красногвардейцев. Здесь на полу и на стульях руководители восстания смогли несколько часов отдохнуть, чтобы потом снова включиться в работу.
Предписание ВРК начальнику тюрьмы "Кресты": "Военно-революционным комитетом Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов предписывается Вам немедленно освободить политических заключенных по указанию старосты политических заключенных. Председатель Подвойский Секретарь Антонов 25 октября 1917 г."