– Прости, – она потянула шаль на голову, чтобы он не видел слез разочарования. – Прости. Иди… Ты иди…
Что ж он молчит, идиот! К кому ей еще обратиться, кто, кроме него, сможет защитить ее от безумного братца?
– Конечно, милая, – он погладил ее по плечу. – Конечно, я поживу с тобой и малышом. Вам нечего бояться. Я останусь так долго, как ты захочешь.
– Правда? – она снова открыла заплаканное лицо. – Это тебя не сильно обременит?
– Совсем не обременит, – улыбнулся он. – Совсем.
– Хорошо, – она тоже наконец улыбнулась. – Ты сейчас поедешь на работу?
– Да, милая, – он рукой отер ее слезы. – Но утром я заеду домой и привезу кое-какие вещи… если не возражаешь.
– Конечно. Я сегодня разгребу шкаф и выделю тебе место. В нем такой, знаешь, бардак. Ах да! Ты не мог бы машину завести и погреть пару минут, когда на работу поедешь? – спросила она. – А то аккумулятор сядет. Холодно.
– Конечно. Где ключи?
– Там, – она махнула рукой в сторону комода и зевнула. – Спать хочу.
– Конечно, – он склонился, чтобы поцеловать ее в золотисто-рыжий висок. – Спи, милая…
Ключи действительно валялись на хрустальном блюдце вместе с несколькими серебряными кольцами и браслетами. Цепочка одного из браслетов попала в верхний ящик комода и застряла в нем, мешая тому закрыться. Виктор немного выдвинул ящик, пытаясь высвободить цепочку, но что-то привлекло его внимание, и он не спешил этот ящик закрывать.
Фотографии – а вернее, обрывки фотографий. Каждая карточка разорвана на несколько кусочков, достаточно крупных, однако, чтобы Виктор разглядел счастливые глаза Аликс, стройную фигуру ее высоколобого спутника, их переплетенные руки. Он никогда не видел, чтобы она смеялась так, как на этих разорванных фотографиях – весь верхний ящик оказался забит ими. Виктор осторожно вытащил цепочку от браслета и прикрыл комод.
Середина марта 2011 года. Аэропорт Шереметьево, Москва
– Я могу вам помочь? – приветливая девушка в униформе подошла сзади неожиданно, и он вздрогнул. Стоявшая рядом с ним молодая женщина в светлой норковой шубке кожей ощутила эту дрожь и незаметно сжала его ладонь. Он высвободил руку и улыбнулся продавщице в ответ.
– Благодарю, я уже нашел, что мне надо, – он взял с полки Courvoisier Extra. Коньяк переливался янтарным цветом с оттенком красного дерева.
– Прекрасный выбор, – девушка явно обрадовалась состоятельному покупателю. – Еще что-нибудь?
– Дорогая, – обратился он к спутнице. – Тебе взять хорошего вина?
Та покачала головой – больше всего ей хотелось стремглав выбежать из магазина и спрятаться до вылета в туалете, чтобы случайно с кем-нибудь случайно не столкнуться. Наверняка их ищут! А он рискует делать такие дорогие покупки. Как можно быть столь неосторожным! Она чувствовала, что ее нервы начинают сдавать.
– Я выйду… Дима, – она чуть не назвала его настоящим именем, но вовремя спохватилась. В ее больших серых глазах металась отчаянная паника.
– Конечно, – кивнул он и, эскортируемый продавщицей, отправился к кассе. По дороге он все же прихватил бутылку белого Sancerre – это она сейчас говорит, что ей ничего не надо, трясется от страха, как глупая овца, а когда они прибудут на место, ей захочется снять стресс… И совиньон придется в самый раз.
Доставая бумажник, он краем глаза следил за ней. Она вышла из алкогольного бутика и в растерянности стояла, озираясь вокруг, словно не понимая, где находится. Черт, не оберется он с ней проблем…
– Что, простите? – к нему обратились с вопросом, но он совершенно его упустил, стараясь сохранить свою спутницу в поле зрения.
– Ваш посадочный талон, пожалуйста, – повторила продавщица терпеливо. – Чем будете расплачиваться?
– Картой, – машинально ответил он, протягивая ей платиновую Visa.
– Я имею в виду, какой валютой? – спросила девушка.
– Евро.
– С вас пятьсот двадцать евро, – радостно сообщила продавщица.
«Интересно, улыбка полагается всем, кто совершает покупки на полштуки?» – подумал он, забирая карту. Схватив бутылки в наглухо запечатанном пакете, он выскочил из бутика. Его спутницы нигде не было видно.