– Но разве ты не стоишь того, чтобы тебя ценили?
Денна пристально посмотрела на меня поверх чашки, как будто была не уверена, что я говорю всерьез.
– Мне не по вкусу, когда меня держат под замком, – угрюмо пояснила она. – Я не против, чтобы мне давали комнаты, но, если я не могу свободно приходить и уходить, когда захочу, эти комнаты не очень-то мои.
Я вопросительно взглянул на нее, но прежде, чем успел уточнить, что она имеет в виду, Денна махнула рукой.
– Да нет, вообще-то все не так плохо, – вздохнула она. – Но я уверена, что Келлину докладывают о том, когда я ухожу и прихожу. Привратник сообщает ему о том, кто у меня бывает, это я знаю точно. И это меня несколько злит, вот и все.
Она невесело усмехнулась.
– Я выгляжу неблагодарной мерзавкой, да?
– Вовсе нет, – ответил я. – Когда я был мальчишкой, наша труппа странствовала повсюду. Но каждый год мы проводили по нескольку оборотов во владениях нашего покровителя, выступая перед его семьей и гостями.
Я покачал головой, вспомнив, как это было.
– Барон Грейфеллоу был щедрым патроном. Нас кормили за его столом. Он осыпал нас подарками…
Я осекся, вспомнив полк крошечных оловянных солдатиков, которых он подарил мне. И тряхнул головой, чтобы избавиться от этого воспоминания.
– И все же отца это бесило. Он буквально на стенку лез. Для него была невыносима сама мысль, что им кто-то распоряжается.
– Да! Вот именно! – воскликнула Денна. – Если Келлин говорит, что собирается навестить меня в такой-то вечер, я внезапно чувствую, как будто у меня нога прибита к полу. Если я уйду – это будет хамство и тупое упрямство, но если я сижу дома, я себя чувствую собакой, которая ждет под дверью.
Мы некоторое время сидели молча. Денна рассеянно крутила колечко у себя на пальце. Бледно-голубой камушек вспыхивал на солнце.
– Но все равно, – сказал я, оглядываясь по сторонам, – тут довольно славно!
– Тут славно, когда ты здесь, – сказала Денна.
Несколько часов спустя я поднимался по узкой лесенке позади мясницкой лавки. Из переулка навязчиво тянуло тухлым салом, но я все равно улыбался. Провести полдня наедине с Денной было редким подарком судьбы, и мои шаги были на удивление легки для человека, который собирается заключить сделку с демоном.
Поднявшись наверх, я постучал в прочную деревянную дверь и принялся ждать. Ни один ростовщик из гильдии не ссудил бы мне и гнутого пенни, однако, если поискать, люди, готовые одолжить денег, отыщутся всегда. Поэты и прочие романтики зовут их «медными ястребами» или «вострецами», но самое распространенное название – гелеты. Это опасные люди, разумнее с ними не связываться.
Дверь чуть приоткрылась, потом распахнулась во всю ширь, за ней обнаружилась молодая женщина с мордочкой эльфа и рыжевато-русыми волосами.
– Квоут! – воскликнула Деви. – А я уж начинала бояться, что в этой четверти тебя не увижу!
Я вошел, и Деви заперла за мной дверь. В просторной комнате без окон приятно пахло цинной и медом – особенно приятно после вонючего переулка.
У одной стены комнаты царила огромная кровать под балдахином с задернутым темным пологом. Напротив были очаг, большой деревянный стол и книжный шкаф, заполненный на три четверти. Пока Деви возилась с засовом, я подошел к шкафу и принялся разглядывать корешки.
– А этот Малкаф у тебя что, новый? – спросил я.
– Ага, – ответила она, подойдя ко мне. – Один молодой алхимик не мог выплатить свой долг и разрешил мне вместо этого порыться у себя в библиотеке.
Деви аккуратно достала книгу с полки. На обложке было золотом вытиснено заглавие: «Видение и провидение». Она взглянула на меня и лукаво усмехнулась.
– Читал?
– Нет, не читал, – признался я. Я хотел прочесть ее к экзаменам, но не нашел в хранении. – Только слышал.
Деви на миг призадумалась, потом вручила книгу мне.
– Прочтешь – приходи, обсудим. А то мне в последнее время ужасно не хватает интересных собеседников. Если беседа выйдет толковая, возможно, я потом дам тебе почитать другую.
Когда книга оказалась у меня в руках, Деви многозначительно постучала пальцем по обложке.
– Имей в виду, она стоит дороже твоей головы! – сказала она без малейшего намека на шутливость. – Испортишь – век не расплатишься!
– Я осторожно! – пообещал я.
Деви кивнула и прошла мимо меня к столу.
– Ну ладно, тогда к делу.
Она села.
– Что-то ты поздновато, – заметила она. – Обучение-то надо оплатить не позднее завтрашнего полудня.
– Я веду жизнь, полную опасностей и приключений, – сказал я, подходя к ней и усаживаясь напротив. – И, как ни приятно мне твое общество, я до последнего надеялся в этой четверти обойтись без твоих услуг.