Упомянутый ходжа, приехав туда, беседовал с ними во время многих собраний. Между ними возникали споры. Всякий раз, как он побеждал в споре, начинал упрекать их, однако [упреки эти] не оказали на них никакого воздействия.
Гургин-хан и дидифал{993}, его жена, отдав должное смелости и правдивости речей [ходжи], встали на путь верноподданности. Тахмурас ушел оттуда в Дадийан{994}. Гургин-хан вместе с ходжой и Луарсабом шли следом за ним несколько переходов, но советы их на него не подействовали. Упомянутый ходжа тайно заключил с Луарсабом договор и условился, что Луарсаб через несколько дней присоединится к августейшей свите и попросит извинения за свои поступки{995}.
Через 50 дней упомянутый ходжа выехал из того ущелья и прибыл в августейший стан.
В то время были приведены в порядок и отремонтированы крепости Гори, Са’дан{996} и ряд других крепостей. Спустя некоторое время Луарсаб-хан удостоился чести целовать [шахский] порог{997}.
Высочайший наместник провел несколько дней на лугах и в охотничьих угодьях. Между тем прибыл Накди-бек, кашикчи-баши{998}, уезжавший в Кидж и Мекран, и пожаловался на тот народ. Светлейший наместник издал указ о том, чтобы войско Фарса шло в Кирман, а Гандж-’Али-хан ехал бы в Мекран и набегами и казнями привел в повиновение ту область. [Сей] раб доложил светлейшему [шаху], что народ тот крайне беден и немощен, у него не хватит сил вынести шахский гнев. Ежели [шах] еще раз простит тому народу их грехи /505/ и отправит к ним [сего] раба увещевать [их], быть может, они покорятся и оставят [путь] мятежа и непокорности. Эта просьба была уважена. [Шах] отпустил [сего] раба с разнообразными почестями и высочайшими приказами, облачив его полномочиями того, кому повинуются.
17 ша’бана 1023/22 сентября 1614 г. [сей раб] выехал из высокой ставки в те края. Его попутчиком до Казвина был мудрый советник Ходжа Джалал ад-Дин Акбар, вазир Хорасана. От Казвина свита его благородия держала путь на Хорасан. [Сей же] раб поехал дальше в направлении Кашана. Оттуда через Йазд приехал в Кирман. Провел в Кирмане несколько дней, встретившись с местным правителем. Оттуда двинулся в сторону Гармсира, в Мекран. Вначале я прибыл в Базман и Худийан, местность необычайно зеленую и привлекательную, как рай. Луга сплошь покрыты нарциссами. Оттуда [сей раб] прибыл в Бин Фахл, где встретился с Шах-кули-султаном гилем, пожаловал ему почетное платье, склонил на свою сторону и [сообщил ему] о приказе светлейшего [шаха], запрещающем набеги и грабежи. Оттуда я направился в Кидж. Три дня спустя приехал в Сарбаз{999}, еще через два дня был в Фирузаба-де{1000}. Встретил [сего] раба Амир Хашим сын Амира Мухаммада. Выполняя условия верноподданности, он стал моим попутчиком и, [проезжая] остановку за остановкой, привез меня в Кидж. В селении Пишин{1001} встретить [сего раба] приехал Амир Мухаммад. В том месте присутствовали все эмиры Мекрана. Малик Мирза{1002} тоже приехал в Фахл (так!). В тот день я одарил [местного] малика вместе со всеми эмирами почетным платьем и вступил в Кидж. Целый месяц был гостем тех людей, занимался прогулками и охотой. По окончании охоты вызвал [к себе] Амира Мухаммада, Амира Тадж ад-Дина и [остальных] эмиров той страны вместе с кази, шайхами и улемами и завел с ними разговор о том о сем. Они сразу согласились с нами. Амир Мухаммад тот же час перенес свою палатку ближе к нашей. На другой день Малик Мирза вывез главную часть обоза. В то время, а это было месяц спустя после Науруза, там распространилось какое-то заболевание. [Сего раба] стало лихорадить. За два дня заболели почти 60 человек из гулямов и [других] людей. /506/ Несколько гулямов и нукаров умерли. Амир Мухаммад и Малик Мирза и эмиры проявили доброту и принесли в жертву почти три тысячи крупных кур и несколько лошадей. Через одиннадцать дней [сей раб] выздоровел. Когда они собрались выехать, к Амиру Шахи, мир-ахуру Амира Мухаммада, который возвращался из высокой ставки, прибыл один из мулазимов Гандж-’Али-хана, правителя области. Он привез им приказ о снискании расположения: «Преисполненные надежд, приезжайте вместе с Маликом Шах-Хусайном и Амиром Мухаммадом. Если же малик не сможет приехать и что-то помешает ему [это сделать], то пусть направит [к нам] младшего брата, Малика Джалал ад-Дина». Эмиры Мекрана, наделенные приметами коварства, сочтя послание это [своей] поддержкой, атаковали [меня]: «Ежели Малик Мирза и Амир Мухаммад оба уедут, делам Мекрана будет нанесен полный урон. Поскольку Амир Мухаммад является вождем, предводителем и верховным эмиром, пусть он и едет с вами. Возьмите себе в попутчики также Малика Джалал ад-Дина, от поездки же малика откажитесь».