…Дивизия под командованием тов. Сталина принимала участие в боевых действиях по освобождению городов: Минск, Вильно, Лида, Гродно, Поневежье, Шауляй и Елгава, где произведено 1781 боевой самолетовылет, проведено 30 воздушных боев, в ходе которых сбито 16 самолетов противника. Наряду с боевой работой вводился в строй молодой летный состав, не имеющий боевого опыта. С этой задачей дивизия справилась хорошо.
В феврале 1945 г. тов. Сталин назначен командиром 286 ИАД…
Сам тов. Сталин обладает хорошими организаторскими способностями, как летчик подготовлен, свой боевой опыт может передать подчиненным. В работе энергичный, инициативный, требовательный, этих же качеств добивается от подчиненных. В выполнении приказов точен.
Командующий 16 воздушной армии генерал-полковник авиации
Руденко
20 июля 1945 г.».
«И вот приходит приказ: назначить Василия Сталина командиром 286-й дивизии ко мне в корпус… Признаюсь, что и оробел несколько: сын такого отца… Деспот и паяц, как и отец его, при жизни он, в конце концов, остался в полном одиночестве».
(Е. Савицкий, маршал авиации. «Московская правда»
от 29 января 1989 г.)
«Отец прилетал все время, и мама летала к нему. Но они должны были расстаться. Мама не умела приобретать друзей в этом кругу. Власик, вечный интриган, сказал ей:
— Галочка, ты должна мне рассказывать, о чем говорят Васины друзья.
Мать его — матом! Он прошипел:
— Ты за это заплатишь.
Вполне возможно, развод с отцом и был платой. Власик мог начать интригу — чтобы Василий взял жену из своего круга. И подсунул Катю Тимошенко, маршальскую дочь…
Екатерина Тимошенко с нами страшно обращалась. Сестру била жесточайшим образом, у нее почки до сих пор отбиты. На роскошной даче мы умирали с голода. Вылезли как-то, это еще до Германии было, маленькие дети, прокрались туда, где овощи лежат, набрали себе в штаны и зубами чистили свеклу, немытую грызли в темноте. Просто сцена из фильма ужасов. Это в царском доме! Няньку, которую Екатерина поймала на том, что та нас подкармливала, выгнала… Жизнь Екатерины с отцом — сплошные скандалы. Я думаю, он ее не любил… Скорее всего, чувств особых не было с обеих сторон. Очень расчетливая, она, как и все в своей жизни, просто просчитала этот брак.
Надо знать, чего она добивалась. Если благополучия, то цель, можно сказать, была достигнута. Екатерина вывезла из Германии огромное количество барахла. Все это хранилось в сарае на нашей даче, где мы с Надей голодали. Когда отец Екатерину выставил в 1949 году, ей потребовалось несколько машин, чтобы вывезти это добро. Мы с Надькой услышали шум во дворе и кинулись к окну. Видим — «студебеккеры» цепочкой идут…»
(Из воспоминаний А. Бурдонского.)
«Так случилось, что Екатерина Семеновна за что-то уволила своего водителя, и на его место пригласила меня. Василий понимал, что мне с ним тяжело, и отпустил без разговоров. Екатерина тогда жила на даче, и дела для меня находились каждый день. То одно надо привезти из города, то другое. Еще она часто выезжала в театр, цирк, гости…
Однажды, помню, дает мне какой-то пакет. „Это для супруги”, —улыбается. Приношу подарок домой, а «это» — роскошная ночная сорочка. Кружева, ленточки, бантики… Жена такой сроду не видывала, вот на следующий день и вырядилась на улицу. Люди вокруг нас жили простые, тоже ничего подобного не нашивали, потому, видно, и подумали, что это наряд такой. Иностранный… Охали, ахали…
А еще один раз подарила мне моя хозяйка ковер — красивый, громадный… Он даже в нашу комнату не влезал. Вроде как за выполнение особого задания… Тогда для высшего командования из Германии прислали несколько вагонов трофейных вещей. Поскольку Василий был равнодушен ко всем этим шмоткам, Полянский (порученец В. Сталина. — С.Г.) и отобрал для него лишь кое-что из письменных принадлежностей да кабинетных украшений. А все остальное из предназначенного семье велел отвезти Екатерине на дачу. Но предупредил, чтоб хозяину я не проговорился, иначе он обязательно все это раздарит, и жена останется ни с чем…
Ну, я сопроводил этот грузовик до дачи, помог солдатам его разгрузить и стал с Екатериной разбирать вещи. Уж насколько она была привычна ко всей этой роскоши, но и то глаз оторвать не могла. Действительно, чего там только не было! Каракулевые и котиковые шубы, песцовые и лисьи горжетки, ковры, фарфор, золотые украшения с бриллиантами и изумрудами, всякое разное женское белье, одежда, обувь… Из всего этого богатства Екатерина оставила себе только золото, а остальное велела продать. Через комиссионки действовать было нельзя — там требовался паспорт, вот я и решил сдать кое-что в скупку. Деньги получил сразу же. Привожу их Екатерине, а она и спрашивает: „Это много или мало?” То есть никакого понятия о ценах вообще не имела, на всем готовом жила».
(А. Брот, шофер командующего ВВС МВО В. Сталина.)
«В это время в поселке Усово, неподалеку от Зубалово и от полюбившейся советским вождям Барвихи, завершил строительство роскошного особняка герой только что отгремевшей войны Главный маршал авиации Александр Новиков. Место он выбрал для себя как нельзя более подходящее — на берегу Москвы-реки, в окружении дач друзей-товарищей: Молотова, Микояна и других крупных тузов.
Новостройка выделялась своим великолепием даже на фоне окружавших ее элитных строений — маршал вывез из Германии все необходимое для дома, начиная с отделочных материалов, добротной немецкой мебели и кончая изысканным фарфором.
Уже близилось новоселье, когда маршал внезапно был арестован… В результате дача Новикова перешла к сыну Сталина.
Новому хозяину счастья она тоже не принесла. Здесь жестокая Екатерина морила голодом детей Василия… Горести преследовали и будущих владельцев дачи. После Василия Сталина в нее вселилась семья еще одной Екатерины — Фурцевой, первой женщины — секретаря ЦК и министра культуры СССР. Бывшая ткачиха, говорят, была не чужда радостей жизни. Она энергично взялась усовершенствовать и без того роскошный по тем временам особняк — там появилась мраморная ванна, сауна, бассейн… Проверка установила, что Екатерина Алексеевна сорила казенными деньгами. С этого момента ее карьера была окончена. Как утверждают, именно в усовской мраморной ванне Фурцева дважды пыталась перерезать себе вены…»
(Л. Тархова. «Заложники Кремля», 1998.)
«Я был у Василия Сталина на даче в Горках-4. По-моему, это 1949 год. Только началось освоение бомбардировщика Ил-28, и произошла катастрофа. Экипаж погиб. Василий позвонил отцу. Сталин ответил: „То, что произошла катастрофа, вы не забудете. Но не забудьте, что там был экипаж, а у экипажа остались семьи. Вот это не забудьте!”»
(Из воспоминаний генерала А. Сергеева.)
«А потом у отца появилась третья жена — Капитолина Георгиевна Васильева, известная в то время пловчиха. Я ее вспоминаю с благодарностью, да и теперь мы поддерживаем связи. Она была единственной в то время, кто по-человечески пытался помочь отцу».
(Из воспоминаний А. Бурдонского.)
«Случилось это у деревни Петрово-Дальнее. Как-то Василий Иосифович пригласил меня на охоту. Перед этим он подарил мне отличное ружье французской фирмы. Ну вот, отправились сначала на дачу. Там, по дороге, «топтуны» в гражданском, автоинспекторы с телефонами. Особисты мне ценное указание заранее дали: „Когда Василий Сталин на коне — головой отвечаешь!” Ну хорошо.
Утром я поднялся, смотрю — а Василия Иосифовича нет нигде. Тогда я беру «Шайтана», на коня — и в поиски. Собака по следу привела к реке. Гляжу, точно: следы от копыт «Ледка» на берегу обрываются. Значит, переплыл на другой берег. Я решил в объезд, через мост переправиться. И вот в деревне. Спрашиваю у ребят: „Не проезжал здесь дядя на коне?” — „Проезжал! Конь красивый такой!” Показали, куда поехал. Я, как старый разведчик, туда — без особого шума. Но в избе, видно, заметили меня, дверь распахнулась и вышел Василий.