Тропинка привела Альберто на край леса, откуда открывался вид на небольшой рабочий посёлок. Таких ему уже доводилось видеть довольно много - в таких живут приветливые фермеры, выращивающие пшеницу, рожь и овёс. Чужаков здесь хоть и не любят, к солдатам относятся с уважением, потому что многие в таких посёлках служили по короткому, всего два года сроком, военному контракту. Этот же посёлок оказался совсем небольшим: пара десятков живых домов с придомовыми хозяйственными строениями, элеватор, пара складов, да дом поселкового старосты. Возле последнего лейтенант увидел всадников в, до боли знакомой, кавалерийской форме войск Директората Исонэт. Это, были фуражиры - больше взять в посёлке было бы просто нечего. Их присутствие здесь было, несомненно, той самой военной удачей, которая иногда улыбается солдатам и, иногда, даже меняет ход всей войны. Конечно, Альберто не рассчитывал, что он - настолько важная фигура, чтобы изменить ход войны, однако, возможность снова не попасть в плен к Ордену Зари его вполне устраивала, так что он бодрым шагом направился к фуражирам.
Следующие несколько дней Альберто допрашивал крайне въедчивый следователь из контрразведки, Кристофер Уиггинс. Лейтенант раз за разом пересказывал ему свою историю, но следователю этого было мало - он, видимо, желал услышать, как лейтенант сговорился с Орденом и был отпущен, а значит, является предателем. Этого Альберто сказать ему не мог при всём своём желании. Наконец, на пятый день, его снова привели к палатке, где проходили допросы, но следователь остался снаружи. Альберто шагнул внутрь и увидел человека, которого ожидал увидеть меньше всего. - Майор Йорк? - Вы не рады мне, лейтенант Оливарес? - Майор открыл папку, лежавшую на столе, и пробежался глазами по документам внутри. На майоре был не менее дорогой твидовый костюм, чем во время их первой встречи, чистый, отглаженный, что очень контрастировало с мундирами офицеров в лагере - они хоть и были чистыми и ухоженными, всё же их форма была несколько поношенной, а у майора костюм выглядел как новый. - Что вы, сэр! - Присаживайтесь, лейтенант, - Майор сделал приглашающий жест рукой, вежливо указав на настоящий резной деревянный стул с подлокотниками, напротив майора. - Благодарю, сэр. - Вам, вероятно, интересно, зачем я здесь, молодой человек, так ведь? - Сэр? - Ситуация в стране и на театрах войны требует, чтобы ни один предатель не ушёл от заслуженной кары. И, глядя на проделанную мистером Уиггинсом работу... - Майор провёл пальцем по одному из документов в папке, сверяясь с текстом, вероятно, это был протокол допроса или что-то из материалов дела, - Я склонен согласиться с его суждением. - Я не предатель! И не шпион Ордена! - Допустим, на секунду я поверю, что вы не шпион и не предатель, но как вы объясните ваше чудесное спасение, лейтенант? - Сэр, майор, я же рассказывал мистеру Уиггинсу, что ночью... - Да, я читал. Поистине чудесная случайность помогла вам. А как еще вы могли выбраться из лагеря Ордена, кроме как при помощи небесного проведения? - Это была удача, майор. На войне случается всякое, вы же понимаете. - Я прекрасно понимаю это, лейтенант. Однако, поверить в ваш рассказ очень сложно. - Майор... - Тут лейтенанта осенило, - Скажите, а зачем вы приехали сюда лично, когда мистер Уиггинс прекрасно справился со своей работой и сам? - Вот за что вы мне сразу понравились, лейтенант Оливарес, еще при нашей первой встрече, так это за то, что вы думаете головой, а не... другими частями тела. - Спасибо, сэр. - Как только я прочитал протокол допроса, я понял: такое не придумаешь, а если и придумаешь, то никто в это не поверит. Истинная правда порой куда невероятнее любой выдумки, Майор закрыл папку и отодвинул её от себя, - Что же касается причины, по которой я здесь... лейтенант Оливарес, вам известен смысл понятия «герой»? - Человек, совершающий подвиги, необычный по своей храбрости, доблести, самоотверженности, пример для всех - так нас учили в академии. Однако, нам также говорили, что герой всегда виновен в смерти множества людей. - Надо будет выразить похвалу вашему преподавателю по философии: вы прекрасно поняли суть. А теперь я расскажу вам о том, какая ситуация сложилась у Директората на текущий момент. На Севере дела идут не очень хорошо, и, несмотря на то, что мы продолжаем удерживать позиции и ни одной крепости еще не сдали, похвастаться нам нечем. На юге же... вы и сами всё знаете: нас постиг страшный разгром, конечно, не такой ужасный, как мог бы быть, однако, ощутимый. Сейчас народ охватила неуверенность. Нам нужен герой, образец храбрости, доблести, самоотверженности. И им станете вы, лейтенант. - Я, сэр? В моих похождениях нет ничего героического. - Совершенно напротив: вы проявили доблесть и храбрость, схватившись с охраной лагеря, самоотверженность, вынеся на себе боевого товарища, вам сопутствовала удача, а может, вы проявили прекрасную память и прозорливость, выйдя к нашим фуражирам. Это деяния необычайные, верно? Кроме того, вы сын уважаемого инженера! О вас напишут во всех газетах, вы станете очень известным. Это откроет вам огромные возможности. Подумайте хорошенько. - Майор, не нужно так красочно расписывать, я прекрасно понял. Я хочу услышать о цене. - Однажды я попрошу вас об услуге. - Я приму ваше предложение, слово джентльмена, - Альберто не раз читал и слышал о такой форме сделки, так что ему очень не хотелось принимать её, ведь если человек, которому он даёт слово джентльмена, попросит о чём-то, придётся это выполнить, как бы лейтенанту не претила суть просьбы. - Вот и хорошо! - Майор встал из-за стола, взял папку с документами и протянул руку лейтенанту, - Я думаю, мы вскоре встретимся вновь, лейтенант! - Никому не дано видеть будущее, - Альберто пожал протянутую ладонь, - Даже магам. - Видеть - нет, спрогнозировать - да. Большинство людей предсказуемы, - Майор улыбнулся и вышел из палатки.