Дальше последовали целых две недели постоянных встреч, званых ужинов, общения с журналистами. Как народный герой, Альберто был вынужден в этом участвовать, и, хотя ему было не очень приятно видеть всех этих людей, которые льстили ему, хвалили его, но на самом деле, ни во что его не ставили и разговаривали с ним лишь из-за его положения, он был вынужден идти на это ради блага своей страны, по крайней мере, так он считал. Примерно через день он узнавал, когда можно ждать назначения, на что ему отвечали «полки формируются медленно, подойдите попозже». С Рейной Альберто в эти дни практические не виделся - та оформила абонемент в центральную государственную библиотеку и пропадала в ней целыми днями. В начале третьей недели на пороге майора Оливареса появился мальчик-посыльный с конвертом, как и в прошлый раз, и с газетой. Передовица газеты просто кричала о грандиозной победе войск Директората над армией Ордена. Сообщалось о множестве пленных и убитых, и, что невероятно, захвате командующего армией, кардинала Бернаскони. Что-то кольнуло у майора в боку и возникло очень нехорошее предчувствие, так что он тут же открыл конверт, развернул находящийся внутри лист и увидел всего одну строчку: «Кафе на Уолкер стрит, дом 115, столик на улице. Срочно» Весь путь до кафе Альерто проделал на одном дыхании - это было совсем недалеко, в нескольких кварталах от его дома, да и нехорошее предчувствие не отпускало. Как он и ожидал, за одним из столиков кафе «Серенада», стоящих на улице, его ждал майор Йорк, который тут же указал Альберто на стул за столом. - Чем обязан майор? - Спросил Альберто, садясь на предложенный стул и кладя на стол газету, что взял с собой. - Читали уже? - Спросил в ответ майор Йорк, указав на газету. - Да. Это всё - правда? Никакой пропаганды? - До последнего слова. Только многовато пафоса. - Немыслимо... - Отнюдь, это было как раз ожидаемо. - Поясните, майор. - Я должен вам сказать, что всё, о чём мы будем говорить - государственная тайна, вы понимаете? - Разумеется. - Хорошо. Насчёт вашего вопроса - да, это было ожидаемо: мы собрали все имеющиеся силы на юге, двенадцать полков, это превосходило силы Ордена не менее чем втрое. Мы смогли вырвать победу, но дорогой ценой: наши потери составили четыре тысячи человек убитыми и раненными, которые уже никогда не вернутся в строй. Силы, которые мы бросили на Орден - всё, что у нас было, причём половина - резервные полки. Этим наступлением мы исчерпали практически все людские резервы нашей страны. Конечно, можно набрать крестьян и рабочих в армию, но они - не солдаты, их нужно долго обучать, а времени у нас нет. - Почему же, майор? - Вам знакома концепция «войны на истощение»? - Убедившись, что Альберто кивнул, майор Йорк продолжил, - Несмотря на эту победу, мы её проиграем. Орден Зари гораздо больше, чем Директорат, гораздо сильнее экономически, у него гораздо больше обученных сил. Но не это главное. - А что? - Главное - то, что сейчас война ведётся Орденом лишь малыми силами, так сказать, относительно адекватными. Это не дань уважения или желание играть на равных, а лишь прагматичность: нам и этого хватит. Хватило бы. - Что-то изменилось? - Ничего. Однако, Орден этого не знает. И сейчас им придётся решить, что делать дальше. И у них есть два варианта: подписать «белый мир» или же, снять с границ с Лигой войска и перебросить к нам. - Майор, извините, но вы могли бы переходить к делу. Мне прекрасно известно, как они располагают свои силы. Это изучается в академии на третьем курсе. - Да, я знаю. Если вы не будете перебивать... я как раз переходил к сути дела. Победа, которой мы достигли, это, безусловно хорошо, но то, что нам удалось захватить кардинала Бернаскони - очень плохо. До этого момента в священной кардинальской конгрегации доминирующую позицию занимали сторонники умеренной позиции, к которым принадлежала кардинала Бернаскони. По данным разведки, они не прочь заключить с нами мир. Если кардинала Бернаскони в совете не будет - доминировать будет группа «ястребов», которые выступают за продолжение войны и перевод её на совершенно другой уровень: воевать с нами всеми возможными силами. И поэтому, майор Оливарес, я обратился к вам. Вчера с пяти часов и до полуночи, и сегодня уже третий час идёт заседание совета директоров, но всё идёт к тому, что будет принято решение привезти кардинала Бернаскони в столицу и казнить. В совете директоров есть и те, кто против такого, но сейчас они в меньшинстве. Наша победа сыграла в этом деле дурную шутку. Я однажды сказал, что попрошу вас об услуге, вы помните? - Помню, майор. - Мне, нет, всему Директорату, нужно, чтобы вы спасли кардинала Бернаскони. - Майор, - Альберто не нашёлся что ответить на это, - Вы понимаете, что предлагаете? - Прекрасно понимаю. Это не только моя инициатива, это мнение нескольких директоров. Кардинал Бернаскони должна покинуть территорию Директората. Это наилучший исход как для нас, так и для орденцев. - Почему я? - Дело в том, что только вас к ней подпустят достаточно близко. Совету директоров известно, что вы были близки, так что, в качестве исключения, вам разрешат встречу. И отвечая на ваш невысказанный вопрос, вы будете спасать её не в гордом одиночестве, мои люди помогут вам. - Но это ведь... измена, майор. - Зависит от точки зрения, майор. С одной стороны, да, вы правы, вы пойдёте против государства. С другой стороны, это будет акт самопожертвования во благо страны. Если кардинал вернётся в Орден, вы спасёте множество жизней, обеспечите своей стране мир, который её вполне устроит. В совете директоров отнесутся к подобному поступку с нисхождением... со временем. Как только будет заключён мир, вы сможете вернуться на Родину, но не раньше. Это не более года. До того момента ваше пребывание на территории Директората будет несколько... нежелательным. - Майор, скажите, если это та самая услуга, в которой нельзя отказать, зачем вы спрашиваете? - Я не думал, что ставки будут столь высоки. Вам придётся пожертвовать всем, нарушить присягу, ради своей страны. Да и если бы я принудил вас, ваши действия были бы неэффективны, а значит, операция была бы под угрозой. Вы вправе сами принять это решение.