Устремившись в погоню, сир де Родемак и его люди стали упорно преследовать четырех вышеназванных рыцарей, но те все-таки успели домчаться до Понт-а-Трессена и соединиться со своими соратниками. Сразу за ними туда пожаловали французы. Завязалась стычка и схватка, жестокая и яростная. К сеньору де Родемаку постоянно присоединялись все новые воины, ибо в их стане было поднята тревога. В ходе боя было совершено множество ратных подвигов, и эннюерцы вели себя очень доблестно, но люксембуржцы и льежцы превосходили их по численности, и было знамя мессира Гильома де Байёля захвачено. Видя это, названный мессир Гильом решил прорываться на другой берег. Постоянно сражаясь и отбиваясь от врагов, он со своими людьми проехал назад по мосту, и стоило им это великих трудов. Когда он оказался на другом берегу, ему было сказано: «Сир, спасайтесь, ибо удача сегодня не с нами». Он последовал этому совету и поехал, схватываясь то с одним, то с другим противником, пока не выбрался из общей сечи всего лишь с двумя людьми. Затем они пришпорили коней и были таковы.
Мессир Вафлар де Ла-Круа тоже попытался бежать. Он вырвался в поле и заметил болото, густо поросшее тростником. Пустив своего коня вольно пастись, он там притаился и помышлял лишь о спасении жизни, ибо крайне боялся оказаться в плену из-за той ненависти, которую к нему питали жители Лилля.
Меж тем люди Гильома де Байёля все еще сражались на улицах городка Понт-а-Трессен — одни там, другие сям. И случилось же так, что едва мессир Гильом де Байёль умчался, к Понт-а-Трессену во весь опор прискакал его брат, мессир Робер де Байёль, который возвращался со своими людьми из рейда за фуражом и заметил, что в городе идет бой. Когда эннюерцы увидели знамя мессира Робера де Байёля, которое нес Жан де Форви, то решили, что это их капитан, мессир Гильом де Байёль, вернулся с подкреплением. Ведь отличия в гербах двух братьев были очень маленькие, и оба они кричали клич «Морьоме!» Поэтому эннюерцы начали стягиваться к этому знамени, и стоило им приблизиться — на них нападали снова. Ибо они натыкались на врагов, которые были готовы к схватке, в то время как они — нет.
Так, по жестокой случайности, эннюерцы и те, кто находился в их отряде, были разгромлены в Понт-а-Трессене. Мало кто спасся от смерти иль плена. Со стороны эннюерцев были убиты три добрых рыцаря: мессир Жан де Варньи, мессир Готье де Понтеларс, мессир Гильом де Пипанпуа, а также многие оруженосцы и прочие латники. Это было большой потерей. В плен же попали мессир Жан де Сор, мессир Даньоль де Блез, мессир Расс де Моншьо, мессир Луи де Жюплё и многие другие.
Из ста двадцати воинов, покинувших поутру лагерь графа Эно, лишь дюжина вернулась назад, избегнув смерти и плена. Как бы то ни было, мессир Гильом де Байёль спасся и вернулся в свое войско. По этому поводу все эннюерские соратники испытали великую радость. Однако граф Эно и его дядя, узнав про гибель и пленение других рыцарей и оруженосцев, были очень расстроены. Но, поскольку что-либо поправить было уже нельзя, им пришлось пережить эту потерю. В обоих войсках, и французском и эннюерском, велось много разговоров об этом событии и о мессире Робере де Байёле, разбившем собственного брата.
А сейчас я вам расскажу, что случилось с мессиром Вафларом де Ла-Круа. Как уже говорилось, он спрятался и притаился в зарослях тростника, и был бы рад просидеть там до самых сумерек. Но не тут-то было! Ибо на него случайно наткнулся сир де Сен-Венан со своими людьми (они искали в тростнике потерявшегося сокола). Мессир Вафлар сдался сеньору де Сен-Венану, который обещал ему защиту как своему пленнику и охотно бы его спас, если Бсмог. Но вышло иначе.
Весть о пленении мессира Вафлара разнеслась по французскому войску. Когда горожане Лилля ее услышали, то обратились к королю с настоятельным общим прошением: пусть им выдадут их врага и позволят свершить над ним свою волю в виде вознаграждения за то, что они захватили в плен графа Солсбери и графа Саффолка. Признавая эту заслугу лилльских горожан перед французским престолом, король легко снизошел к их просьбе и велел выдать им мессира Вафлара де Ла-Круа. Когда горожане получили его в свое распоряжение, то отвезли к себе в город и продержали в темнице до самой смерти. Так обстояли дела во время осады Турне.