Довольно скоро после этого они отбыли из Валансьенна и направились во Фландрию. Там они разделились на три или четыре отряда, я точно не знаю. Один отряд поехал в Брюгге, другой — в Ипр, а самый большой отряд — в Гент. Англичане за все платили столь щедро, словно бы деньги на них сыпались с неба. Они повсюду вербовали сторонников и щедро раздавали обещания направо и налево, — там, где им советовали это делать и где они рассчитывали больше преуспеть в осуществлении своих замыслов.
[30]
О том, как во Фландрии был казнен рыцарь Сойе Ле-Куртиссьен
В конце концов епископ Линкольнский и его спутники, приехавшие в Гент, смогли с помощью красивых речей и иными путями поладить, познакомиться и сдружиться с Якобом ван Артевельде и снискали большое расположение у горожан и, в частности, у одного храброго рыцаря преклонных лет, который жил в Генте и пользовался там большой любовью. Его звали монсеньор Ле-Куртиссьен, он был банеретом и считался самым храбрым и доблестным рыцарем Фландрии, поскольку он всю жизнь служил своим сеньорам отважнее, чем кто бы то ни было. Этот сир Ле-Куртиссьен очень радушно принимал и чествовал английских сеньоров, ибо достойные мужи всегда должны, не жалея сил, оказывать почет заезжим рыцарям. Однако впоследствии он за это жестоко поплатился. Его обвинили в том, что он воздавал честь англичанам в ущерб чести короля Франции. Поэтому король Филипп строжайше приказал графу Фландрскому, чтобы он, в знак великой любви к нему, во что бы то ни стало схватил названного рыцаря и отрубил ему голову. Граф не посмел ослушаться королевского приказа. Я не знаю, каким образом он это устроил, но рыцарь явился туда, куда он его призвал. Его схватили и немедленно обезглавили. Много людей очень сильно горевало от жалости к нему, ибо он пользовался во Фландрии большой любовью и уважением, и велико тогда было негодование против графа.
[31]
О том, как граф Фландрский поместил гарнизон на острове Кадзанд
В ту пору короля Франции известили, что англичане бросили клич и собрали войско, дабы идти за море, а именно во Фландрию. Поэтому король написал графу Фландрскому, чтобы он соизволил позаботиться об охране морских рубежей. Тогда граф Фландрский послал на остров Кадзанд своего брата-бастарда, именуемого мессир Ги Фландрский, с большим количеством рыцарей и ратников — таких как мессир Дюкр д’Аллюэн, мессир Жан де Род, двое братьев Брюгдам, мессир Жиль де Ле-Стре и многие другие. В целом же средь них насчитывалось 200 рыцарей и оруженосцев и 4 тысячи ратников. Обосновавшись на Кадзанде, они принудили к покорности весь город и остров, и держали окрестную страну в строгом повиновении. И знайте, что они причинили много зла и горя англичанам и наводили страх на все английское побережье, показывая, что они добрые воины. Однако потом им пришлось убедиться, что судьба весьма переменчива, ибо, услышав об их деяниях, англичане крайне возмутились и очень отважно приняли против них меры. Далее вы об этом услышите.
[32]
О том, какое соглашение заключили фламандцы с английскими послами
Между тем английские сеньоры очень успешно справлялись со своей задачей. Якоб ван Артевельде неоднократно собирал вместе советников из добрых городов, дабы обсудить просьбы англичан, а так же торговые льготы и привилегии, которые они предлагали от имени своего государя, короля Англии. Фламандцы не смогли бы долго протянуть без торговли с английской страной. Поэтому в конце переговоров фламандские представители согласились с тем, чтобы королю Англии и его людям было разрешено свободно ездить по всей Фландрии, с латниками или без них — как им заблагорассудится. Однако фламандцы имели очень тяжелые обязательства перед королем Франции. Если бы они ему как-нибудь досадили или вошли с войной в его королевство, с них потребовали бы такой огромный денежный штраф, что его вряд ли удалось бы собрать. Поэтому они попросили англичан отложить вопрос о военном союзе с ними до другого раза.
Такой ответ и итог вполне удовлетворил английских сеньоров. Затем они с большой радостью вернулись назад в Валансьенн и стали часто слать нарочных к своему государю королю, сообщая о ходе своих дел. А король им слал большие суммы золота и серебра, чтобы оплачивать их расходы и одаривать германских сеньоров, которые не желали ничего иного, кроме денег.