Роман потрясенно молчал. Еще несколько месяцев назад, после смерти матери, отец пришел в ярость от этого пресловутого завещание. Роман с ужасом и неловкостью ждал, что отец потребует раздела имущества. Он и предположить не мог, что отец так далеко зайдет!
- Папа, ты шутишь?
Отец немного помолчал, лишь слышалось тяжелое сопение.
- Предупреждали меня, - с гневной дрожью в голосе сказал он, - Но я и предположить не мог, что ты так далеко зайдешь!
- Но, папа...
- Не смей меня перебивать! Или ты завтра же передашь квартиру мне, или... наша следующая встреча будет в суде!
- Ты... будешь судится со мной, папа? Из-за квартиры?
- А ты надеялся, что я безропотно позволю себя обокрасть? - и в ухо Роману ударили короткие гудки - отец швырнул трубку.
Вот это уже было все - полный и окончательный финиш.
- «Обыкновенные люди... - сжимая мерно гудящую трубку в кулаке, Роман медленно опустился вдоль стены и уселся прямо на пол. - Квартирный вопрос только их испортил». Какое там начало новой жизни? Хана. Алямбда. Капец. И главное - все логично. Все так и должно быть.
Когда-то давно, маленьким и наивным, он плакал над книжками, когда после захватывающих, восхитительных приключений, совершенных побед герой вдруг оставался лежать - мертвый. Глупый мальчик! Те старые авторы знали, что писать! Потому что после самого роскошного приключения, самой яркой победы жить-то как раз и незачем. Роман вспомнил ту недавнюю фантастическую ночь, и яростный блеск огня в темной аллее, и мечущиеся тени, и безумную, невозможную фигуру ожившей медной статуи, одержимой желанием убивать. Ночь, когда восторженная эйфория опасности делала мир пронзительным и отточенным, и он почти любил кровожадное бронзовое чудовище. Лучше бы статуя императрицы убила его! Раздавила, как Павла! Роман встретил чудо, темное и совсем не доброе, и все же - чудо. И в сравнении с этим чудом обыденный мир потускнел и утратил всякий смысл. И нет ничего удивительного, что теперь этот мир рассыпается у него под пальцами, и впереди - безработица, суд, одиночество, тоска, тоска...
В дверь позвонили. Роман почти не слышал этого звонка, он звучал где-то далеко, словно в другом мире. Но звонивший не желал признавать, что он в другом мире. Скрипучая тарахтушка продолжала назойливо дрынчать.
Вставать сил не было. Кто бы там ни был: сосед, водопроводчик, судебный исполнитель, Дед Мороз или черти с рогам - а пошли все... Нету его, съехал. По фазе.
Звонок наконец замолчал. А потом дверь просто открылась, в передней послышались шаги и Роман тупо уставился на появившиеся перед его носом острые носки сапожек на шпильках. Он медленно поднял взгляд до высоких кожаных голенищ, длинных стройных ножек в черных облегающих брючках, скользнул выше вдоль тугой пепельной косы, падающей на тугую... гм... да, и весьма...
- Хлопче, тоби не сдается, что ты тут злегка подзадержался? - насмешливо поинтересовалась Янка. Нарочито медленным движением она перебросила косу за спину и чуть потянулась всем телом, так что мягкая кожа ее куртки еще туже натянулась на груди.
- Вообще-то, я только пришел, - пробормотал Роман.
- Вам нужно что-то сделать с дверью, юноша. Замок для младенцев, даже вскрывать неловко, - послышался из передней знакомый грассирующий голос и Рикó встал рядом с Янкой, сверху вниз глядя на сидящего на полу Романа.
- А она где? - поинтересовался Роман.
- Кто именно? - вопросил Рико.
- Ее бронзовое императорское величество.
Рико и Янка быстро переглянулись.
- Сдаеться, вин готов.
- Надеюсь, ты права, - Рико прошел вглубь комнаты, неторопливо оглядывая Романово жилище, - Вы неверно распределяете приоритеты, юноша. Ее бронзовое величество - это совсем неважно. Так, всего лишь эпизод, один из десятков подобных.
- Что же тогда важно? - спросил Роман, просто чтобы что-нибудь спросить. Ответ его не слишком интересовал, потому что все самое важное уже произошло - они были здесь, безумная, невозможное парочка, в чьем реальном существовании он уже сомневался.
Вместо ответа Рико бесцеремонно сунул руку в хозяйственную сумку Романа, и выволок оттуда пузырь шампанского. Брезгливо, словно дохлятину какую, подержал на вытянутой руке, вглядываясь в этикетку и по кошачьи подергивая усами.
- Лучше б вы водку пили, мой мальчик, - он окинул Романа оценивающим взглядом, отставил бутылку и забрал у Романа телефонную трубку. Роман только сейчас сообразил, что до сих пор не выпустил ее из рук.