- Я попросила бы… - холодно бросила нагнавшая их Янка. Она мельком улыбнулась Роману, - Прывит! Ну як там твоя «Ба-арби»? – Янка небрежным движением стряхнула ему на руки свое коротенькое, серебристо-голубое шиншилловое манто. Роману ничего не оставалось, как подхватить. Гладкий нежный мех чуть не выскользнул из рук, пахнуло едва ощутимым запахом духов и тем неуловимым, не поддающимся описанию ароматом, что всегда излучает по-настоящему роскошная женщина. Он поглядел на Янку и вздохнул – тоненькая, гибкая, в черных кожаных брючках и белоснежном блейзере с крупными золотыми пуговицами. При этом суперовом прикиде старомодность толстой пепельной косы становилась особым шиком. И даже полусельский суржик при Янкиной стати, манерах герцогини на службе общества (Общества?) и исходящем от нее явственном ощущении смертельной опасности тоже приобретал стильность. По принципу: мой язык, как хочу, так и говорю, и вообще, я их, языков этих, еще пять штук знаю, а кому что не нравится, тот сам может без языка остаться.
Блондиночка вчерашняя, благоуханная почти-невинность, пожиже будет… То-то клубные красотки так суетились при Янкином появлении, так играли плечами, бедрами, локонами: здесь мы, здесь, не ушли никуда, на нас смотрите, не только на нее. Роману стало невольно жаль случайную ночную подругу.
- «Барби», Яночка, это отстой. Вчерашний день. Теперь таких как она называют «дженнифер». – высокомерно сообщил он, распахивая перед Янкой дверь в кабинет полковника.
- Обсуждение своих ночных похождений будьте любезны отложить. – раздраженный полковник оторвался от изучения здоровенного макета города и окрестностей. Потрясающий макет, личная гордость начальника: все до мельчайших подробностей, до кустика, до скамеечки, до телефонной кабинки, и с цветной подсветкой – какие хочешь тенденции наглядно отражай.
Роман тихонько проскользнул вдоль стеночки и пристроился на краешке стула за спиной у напарников. Если от полковника вот так искры во все стороны сыплются, и он тебя не то что за лишнее слово – за неровное дыхание – готов с потрохами сожрать, значит, по их ведомству приключилась редкостная гадость.
Полковник устало водрузился в начальственное кресло у макета и безнадежными глазами вперился в тоненькие игрушечные улочки.
- Пани и панове, кто еще не осведомлен, сообщаю: в городе происходит материализация. Предупреждаю сразу, осмелитесь пошутить насчет «материализации духов и раздачи слонов» - сгною. – и пристально уставился на Романа.
У Романа аж веко дернулось. Ну да, да, подумал! Но ведь вслух-то не сказал.
Рико фыркнул:
- Mon colonel, будем считать, наш юноша проникся серьезностью момента. Перейдем к делу.
- А що там у нас материализуется? – поинтересовалась Янка.
- Первый слой, - почти выкрикнул полковник.
Роману это ничего не говорило, но он поспешил сделать понимающее лицо.
- Первый слой внешнего миросозидания, – глядя на Романа и только на Романа, раздельно процедил полковник, - Топонимический. Титулования.
- Сегмент? – отрывисто спросила Янка.
- Судя по сводкам, mon ami, модные бутики, ресторации и салоны, - в подтверждение своих слов кивая на бумажную кипу у него на коленях, ответил Рико.
- От жи ж трясьця твоеи матери пид зад та в ухо! – Янка покачала головой, - Ничего соби подаруночек!
Роман удивленно всмотрелся в лица напарников и осторожно поинтересовался:
- Ну и что с того?
- Ресторан «Пламя», - продолжая копаться в сводках, сообщил Рико.
- То есть… - перед мысленным взором Романа промелькнул неземной сад за витриной магазина «Эдем». - Как называется – то и будет? Ресторан «Пламя» - столб пламени размером с ресторан?