На заплетающихся ногах Роман двинулся к дверям.
- Роман! – рявкнул позади привычно властный голос отца, - Немедленно вернись! Я требую!
- Идите, идите, молодой человек, а то наше начальство уже слегка нервозно. И если газетчики пришли, попросите их подождать. Чудесная тема для них выйдет: «Чиновник городской администрации отсуживает у своего ребенка жилье».
- Да как вы смеете! – гневно выкрикнул позади отец.
Больше не оглядываясь, Роман рванул створку и вышел в коридор. На мгновение через плечо он увидел трясущееся от ярости лицо отца и дверь захлопнулась. Роман подошел к Рико, меланхолично обдергивающего с плеч горелые остатки куртки.
- Ну что, вы, наконец, свободны, стажер?
- Да, - медленно ответил Роман, - Я совершенно свободен. У меня никого нет.
- У вас давно уже никого нет. – равнодушно бросил Рико, - Иначе, даже при всей моей симпатии к вам, юноша, вы бы не попали в Общество. – и Рико неторопливо пошел к выходу.
- Что… что это значит? Что ты имеешь в виду? – Роман догнал его.
- Святой Доминик! – с выражением мученического долготерпения Рико поднял глаза к грязновато-белому потолку. – Да то же самое, что имеет в виду Устав, категорически запрещающий сотрудникам вступать в контакты с властями иначе как по поручению Общества, - процитировал Рико и неохотно добавил, - Мы не берем людей, обремененных супругой, детишками и престарелыми родственниками, даже если они подходят нам по всем остальным параметрам. А о вас было известно, что ваша мать умерла, с отцом вы практически не общаетесь… Одиночество – вот непременное условие нашей работы.
- Но… Разве я одинокий? – с явным протестом пробормотал Роман, - У меня друзья… И девушки… были.
- Вот именно, - усмехнулся Рико, сбегая по ступенькам к машине, - Были. А друзья… И часто вы теперь видитесь с вашими друзьями?
- Но я еще к работе не привык, и тренингов всяких нахватал… - почему-то Роман ощущал явственную потребность оправдываться.
- Вот-вот. А когда вы привыкните к работе, то неожиданно обнаружите, что вам больше не о чем говорить с вашими друзьями. От них вас словно бы отрезало стеклянной стеной. Банальное сравнение, конечно, но что поделаешь, именно так это и выглядит.
- Значит, у меня больше никогда и никого не будет? Друзей, семьи? – спросил Роман, остро понимая, что чувствует человек, только что ограбленный в темном переулке.
- Право, не знаю. Разве что внутри Общества, - пожал плечами Рико, - И у вас всегда буду я и Янка. Пока вы этого еще не поняли, но я и Янка – весьма и весьма немало. – Рико насмешливо улыбнулся, - И конечно, у вас будет полковник, хотя его я бы к преимуществам не относил. Будут, наконец, наши необычные подопечные, среди которых, сами видите, случаются и миленькие. – он кивнул на просматривающийся сквозь стекло профиль Лизки. - Оставьте нытье, юноша! Вы же хотели, чтоб в вашей жизни было чудо? Что поделаешь, реальные чудеса не свершаются в многолюдстве свидетелей, - он распахнул дверцу, усаживаясь, и добавил, - А те свидетели, что есть, как правило, профессионалы.
Ошеломленный Роман неуклюже забрался в машину с другой стороны.
- Бидный Ромасыку! – притворно вздохнула Янка, поворачивая ключ в зажигании, - Сколько потрясинь за один день! Начальство фитиля вставило, двух людей вбыв, хочь и не справжних, та ще и ведьму пришлось за сиськи ловить!
- Ведьма – еще что! – подхватил Рико, - А вот за что приходится в подобных случаях хватать ведьмаков, так страшно даже подумать! Слава Создателю, у нас Янка есть, она к ловле ведьмаков с энтузиазмом относится.
- Та що ты таке кажешь, Рико! – засмущалась Янка, а Лизка совершенно искренне возмутилась:
- А еще меня «облизкой» прозвала! Вот все вы такие, гады! Молодежь осуждаете, а сами…
Против ожидания Янка не отреагировала на наглый намек на возраст. Она просто глядела на дорогу.
Роман тем временем задумался:
- Не сходится. – решительно отрезал он.
- Что именно? – осведомился Рико.