– Мы должны верить. Это все, что нам остается.
– Верить? Во что? Ты видел, что они сделали с колонной? А с городом? На кого нам рассчитывать? От кого ждать помощи? От армии? А она вообще осталась? Мы даже не знаем, кто они… – он резко схватился за грудь и начал задыхаться. – Проклятое сердце.
– У тебя есть лекарство? – Заволновался я, ведь этого еще не хватало.
– Да. – Он судорожно вытащил из кармана своей рубашки пузырек с таблетками и засыпал горсть пилюль себе в рот. – Я тут побуду. Иди к остальным. Сейчас пройдет.
Я не отходил от него. Старик возмутился:
– Чего встал?! – Еле выдавил из себя он. – Оставь меня.
Я осмотрел его: красное лицо, тяжелое дыхание, полузакрытые глаза. Мне казалось, что он был на грани инфаркта или инсульта. В случае чего я ничем бы не смог помочь. Помочь… Старик привил мне ненависть к этому слову, ибо теперь я ощутил все свое бессилие перед ситуацией, в которой мы все теперь уже впятером оказались.
Засунув руки в карманы, я медленно побрел к женщинам, что не отходили от спящего солдата. Я надеялся обрести поддержку в нем, когда он придет в себя, но чем нам будет полезен деморализованный солдат? Разве что расскажет, с кем или чем ему пришлось воевать.
Меня увидела девушка. Мой взъерошенный вид насторожил ее:
– Что у вас там случилось? Я слышала крики. Вы что, подрались?
– Нет, просто по-мужски поговорили.
Она улыбнулась:
– А что тогда взъерошенный такой? И почему он не пришел с тобой?
– Ему стало не по себе. Он принял лекарство и просил оставить его.
Старушка занервничала:
– Сердце?! Его же может хватить удар. Как ты мог его оставить?
– Он меня прогнал. Сказал, что пройдет. Я хотел остаться, но он не позволил.
– Все в порядке. Сейчас я приду. – Донесся голос старика. – Немного посижу и приду. Немного.
– Как наш новый друг? – Поинтересовался я.
– Спит сном младенца. – Ответила старушка. – Коньяк сделал свое дело. Будем надеяться, что когда он придет в себя, он расскажет нам, с чем они там имели дело.
– Как нам это поможет? – Спросил я.
– По мне лучше правда, чем неведение. – Ответила старушка. – Если мы никак не выберемся, то так тому и быть, но если есть вариант побороться, я готова.
– Вы необычайно оптимистичны для своего возраста. – Заметила девушка.
– Не знаю, как вы, но я хочу еще пожить. – Ответила старушка. Она взглянула на часы. – Полдень. Не хотите есть? Я давно смотрела на пачку галет на полке в кондитерском отделе. Как ты смотришь на то, чтобы нам вчетвером прикончить ее? Запьем водой. – Она посмотрела в сторону алкогольного отдела и окликнула старика. – Вы идете? Обед.
– Да, сейчас. – Ответил он. Через минуту он уже был у нас. На нем не осталось и следа того состояния, в котором я его оставил. Видно, таблетки и покой сделали свое дело. Более того, он даже не подавал вида, что злился на меня. Сев на свое спальное место, он спросил с улыбкой. – Ну, где у нас еда? Я голоден как бык.
Старушка принесла большую пачку галет из кондитерского отдела. Я похлопотал о воде, девушка – об одноразовых стаканах и пакете для мусора.
Мы не говорили никаких тостов, не рассказывали анекдотов или оптимистичных историй, а просто ели галеты и запивали их водой. Тишина, в которой мы совершали трапезу, нарушалась лишь потрескиванием огня на улице и отдаленными звуками взрывов, но мы не боялись…
После еды я упаковал мусор и отнес его на склад. Там я прихватил еще одну куртку, чтобы укрыть ей солдата, потому как он лежал на полу, а наши попытки поднять его и положить на спальное место отсекались его бредовым «Не стоит, я тут полежу». Я укрыл ему ноги и залез на свою коробку. Убедившись, что никому из своих компаньонов я не нужен, я достал из-под нее свою тетрадь и записал все это сюда.
P.S.: Перечитал заметку про ночь…Боже. Неужели это все еще один день? Скорее бы он закончился.
День
Спать мне отнюдь не хотелось. Меня терзали мысли о том, где сейчас мои компаньоны по бизнесу, живы ли они? Похоже, о своих знакомых и близких в то время думали мы все, поэтому и разбрелись по магазину, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Застывшая у прилавков кондитерского отдела девушка смотрела в никуда. Старушка, например, решила заняться разгадыванием кроссворда в газете, свежий номер которой она нашла на стеллаже у кассы, а карандаш у нее был с собой. Старик не сводил глаз с солдата, ожидая его пробуждения, чтобы засыпать бедного сержанта вопросами, а я решил провести инвентаризацию складских запасов, чтобы выявить скоропортящиеся, а, следовательно, и приоритетные к употреблению продукты. Я решил не заморачиваться с инвентаризационной ведомостью и записать данные по остаткам прямо в своей тетради. Вот результаты: