– Обращайся. – Он снова махнул рукой. Кажется, солдат начал пробуждаться.
Сержант привстал и, держась за голову, на которой уже не было каски, спросил:
– Где я?
– О, проснулся. – Обрадовался старик. – Ну и заставил ты нас понервничать. Мы тебя еле успокоили, помнишь?
Солдат тяжело вздохнул и снял с себя мотоциклетные очки. Теперь мы все видели перед собой мужчину лет 35-40 с темными волосами, грубыми чертами лица и пустыми серыми глазами. Он выглядел подавленным и растерянным. Мне это уже тогда не понравилось:
– Я вспомнил. Мне повезло оказаться в вашем магазине, когда мои друзья все погибли. Где мой рюкзак и винтовка?
– Винтовка у кассы прямо перед вами. – Ответил я. – Рюкзак позади вас у стены.
Словно не веря мне, он осмотрелся. Убедившись в том, что мы ничего не взяли из его снаряжения, он сказал:
– Мы никогда ни с чем подобным не сталкивались. Это просто адова бойня.
– Что там случилось, сынок? Скажи нам. – Сгорал от любопытства старик.
– Мы развернулись у побережья вместе с китайцами и англичанами. Нам сказали, что это объединенные учения, но все пошло не так: на нас стали сыпаться эти чертовы шары. Они топили корабли, убивали солдат, уничтожали технику, разрушали укрепления, даже вертолеты умудрялись сбивать. Когда все стихло, оказалось, что нас уцелело всего 25 человек. 25 из 200. По рации нам сообщили, что надо отступать к точке сбора. Координаты передали. Я собрал всех, кто был еще жив и мог драться, взял уцелевший транспорт и сказал ребятам выдвигаться. Мы не дошли до точки сбора каких-то 3 квартала. 3 чертовых квартала.
– Ты сказал точка сбора? То есть вас там должны были ждать, да? – Спросила девушка. – Мы здесь уже второй день и ваш отряд был первым, что нам встретился.
– Странно. Нам сказали, что туда стянутся все уцелевшие с первой линии.
– У тебя есть с собой рация? – Спросил старик. – Давай выйдем с нее в эфир и узнаем, есть ли вообще уцелевшие.
Солдат неохотно снял с пояса походную рацию и включил ее. Из динамика стал раздаваться белый шум. Сержант переключал частоты и передавал на них одно и то же сообщение:
– Это группа 3. Мы попали под обстрел в 3 кварталах от точки сбора. Мы понесли серьезные потери. Обнаружены гражданские. Требуется эвакуация. Прием.
Он потратил 10 минут на это, но единственным ответом на его сообщение по-прежнему был белый шум, отдававший треском в динамике рации. Похоже, все наши опасения оправдались и помощи действительно было не от кого ждать. Солдат выключил рацию и поставил ее на пол:
– Не может быть. Как они могли все погибнуть? Кто-то должен был остаться. Командование, резерв, полиция, кто-нибудь. Этого не может быть.
– Ты и остался. – Сказал старик и указал пальцем на меня. – Скажи спасибо этому парню за то, что он затащил тебя в магазин. Расскажи подробнее об этих шарах. Ты говорил, что они даже сбивали вертолеты.
– Да. – Ответил солдат. – Порой, создавалось впечатление, что это какие-то снаряды или ракеты. Уж больно точно они по нам били. Накрывались даже быстродвижущиеся цели. Вот почему мы назвали это обстрелом.
– А удалось увидеть, откуда они летели? – Спросила девушка.
– С очень большой высоты. Словно нас обстреливали…
– Из космоса, да? – Спросила старушка.
– Мы думали об этом, но когда все стихло, мы увлеклись ранеными и поиском транспорта, так что особо не до раздумий было.
– Вы были там с китайцами и англичанами. – Вклинился я. – А кто еще был на линии?
– Корейцы, причем как с Севера, так и с Юга, французы, итальянцы, японцы, индусы, египтяне, немцы – все.
– Значит, вариант с войной отпадает. Может, террористы? – Спросила старушка.
– Откуда у террористов такое оружие? Нужно быть полным идиотом, чтобы позволить им получить нечто подобное. – Отрезал старик.
Дальше начался хаос: старики стали пилить бедного солдата и ни я, ни девушка не могли остановить их бурный поток мыслей. Похоже, они осознали всю безысходность нашего положения: никого нет в эфире, по городу бьют выпускаемые неизвестно кем высокоточные снаряды, оставляющие после себя глубокие воронки; мы впятером в магазине в центре всего этого Ада и продуктов у нас в лучшем случае на месяц-полтора. Нужно было что-то предпринимать, но все планы тут же оказались тем, что старик назвал «барахло».
У нас был самый подходящий для выживания контингент: я, бизнесмен-самоучка, хрупкая девушка, два ворчливых старика, один из которых страдал от проблем с сердцем, и солдат, пару часов назад, лишившийся своих друзей. Я даже боялся себе представить, во что мы превратимся через полтора месяца совместного пребывания в магазине. Нас могло убить три вещи: противоречия между нами, которых уже за 1,5 дня было немало; один из шаров, который может случайно накрыть магазин; неизвестный враг, с которым мы можем встретиться, если решим выйти наружу. В тот момент наиболее вероятным мне казалось, что мы скорее поубиваем друг друга, чем нас кто-то найдет или накроет, но все было иначе.