Мне пришлось рассказать всю историю от начала и до конца. И это заняло часа два. Я много раз представлял себе, как это будет. Как Денис и Оля сначала обидятся, что с ними не поделились, а потом, не выдержав, засыплют меня вопросами. Но сейчас после моего рассказа повисла тишина.
Она длилась, наверное, несколько минут, пока Вадим не встал и не налил себе воды. Тогда Денис задал самый страшный и неудобный вопрос:
– А что будет с родителями Коляна? Они ведь и сейчас здесь, так?
Мне не нужно было поднимать голову, чтобы видеть печати и силуэты живых, с которыми они переплетены. Я не мог расплести их, не нарушив структуры. Только сломать.
– Думаю, они потеряны, – ответил я. – Разве что убить некромантов, хотя у родителей осталось мало ресурсов. Шанс был только у брата, и он ушёл с Коляном.
– Убить? Ты это серьёзно? – не выдержала Маша.
Зачем она вообще пришла сюда? Они с Коляном даже не были знакомы. Хочет нянчить Рому всю жизнь?
Я удивился нахлынувшей откуда-то злости, выдохнул и спокойно ответил:
– По логике, смерть носителей – единственное условие освобождения, но никто из нас не будет этого делать. Поэтому я и сказал, что родители Коляна потеряны. Он и так сделал всё, что мог.
Маша хотела ещё что-то сказать, но передумала. Сухо кашлянула, посмотрела на Рому и уставилась в пол.
– Знаете, прямо не верится, что всё это произошло, – сказала Оля. – Кажется, что мы просто снова собрались вместе попрактиковать, а Колян опаздывает. Сейчас вот он войдёт и спросит, есть ли чего схомячить и почему никто до сих пор не заварил чай….
Она всхлипнула, и Вадим положил свою лапищу ей на плечо. Лея отвернулась, украдкой смахивая слезу.
– Ром, ты скажешь? – Машин голос прозвучал резко и требовательно.
– Да… – Рома замялся. – Я искал Коляна, чтобы попрощаться. Его уже нет на тонком плане. Думаю, они с братишкой ушли в новое воплощение. И надеюсь, что у них всё получилось. Он сделал то, что хотел.
– Смерти нет, только вечный круг перерождений, – добавил я. – Мы обязательно встретимся с ним в следующем воплощении, как встречались много-много раз.
– Знаете, ребята, я тоже так чувствую, – всхлипнула Оля. – Как будто все мы уже были знакомы и были вместе в разных жизнях. Можно забыть память о прошлых воплощениях, но чувства, они остаются. Потому что они в не в голове, а в душе. Так вот, у меня такое чувство, что все мы родные. Давайте обнимемся!
Она встала, и первой к ней подошла Лея, потом Вадим. Неловко растопырив руки, к ним присоединился Денис. Я тоже влился в общий поток обнимашек, краем глаза заметив, как Маша подтолкнула к нам Рому.
Сама она осталась стоять в сторонке. Что-то внутри меня одобрило это решение, тёплая куча-мала была только для нас. А потом меня накрыло такое чувство общности, уюта и единства, что тело будто растворилось в каком-то мягком светлом потоке. Словно что-то родное приняло меня, и мы с ним стали одним целым. Я ни секунды не сомневался, что все мы знакомы очень давно, может быть, даже шли вместе через целые эпохи, проживая жизнь за жизнью, меняя воплощение за воплощением. Мы обязательно встретимся, Колян! В следующей жизни.
Глава 42
Я по-прежнему прятался от Фиолетового с Оранжевым во внутренних сновидениях. Не то чтобы сильно боялся их недовольства, скорее, просто не было сил разбираться ещё и с неорганами. Ночные кошмары, правда, тоже отбирали силы. Под утро приснился такой треш, что я проснулся в холодном поту.
Это была кухня Коляна, не та, где мы собирались дружной компанией эзотериков, а та, где медленно угасали его родители. Серые бесцветные стены с облупившейся краской, тусклый свет из окна и тёмные тени в углах. Само пространство, тягучее и вязкое, пыталось влиться в меня, поглотить и растворить в своём сером теле. Оно давило, затуманивало сознание и наваливалось на грудь, пропитывая душу безысходностью.
– Каково это, умереть навсегда, насовсем? – спросила бледная полупрозрачная женщина, оторвавшись от плиты с кипящей кастрюлей.
Вместо пара от кастрюли поднималось чёрное марево, окутывая голову женщины поволокой.
– Ты не боишься умереть, потому что воплотишься снова. Будешь жить себе да жить, – хмыкнул сидящий за столом мужчина в растянутых советских трениках. Он затянулся сигаретой и выпустил облачко дыма, такого же полупрозрачного, как и он сам.
– Хорошо тебе, а нам каково? – спросила женщина, помешав варево в кастрюле большой ложкой. Она зачерпнула мутноватую жидкость и попробовала. – Почти готово.
Я стоял посреди кухни и не знал, куда деться от их внимательных взглядов. Но я знал, почему они так смотрят.
– Вы с Колькой были друзьями, – напомнил мужчина. – А ты решил оставить нас здесь.
Он хотел сказать что-то ещё, но нездорово закашлялся. Сплюнул на грязный пол чёрной тягучей слюной.
– Пока Коленька был жив, он всё время старался нас спасти, – жалостливо протянула женщина. – А теперь кому мы нужны?
– Да я хотел бы, но ведь тогда придётся… – я не договорил до конца. Они сами знали, что придётся.
– И что? Они просто совершат переход, как совершали много раз до этого, – не понял мужчина. – Что с того?
– Хочешь кушать, Андрюша? – вдруг ласково спросила женщина и, не дожидаясь ответа, плюхнула на стол кастрюлю. – Давай, зря я, что ли, готовила?
Мне было неудобно отказаться, давило чувство вины. Я подошёл и приподнял крышку.
Она тут же со звоном отлетела в сторону: там в мутной серой жиже плавали, выпучив мёртвые глаза, головы Хельги и Алекса.
Я закричал от ужаса. Звук раскатился по кухне и разрушил иллюзию сна. Картинка рассыпалась, а я подскочил на кровати. Выдохнул.
Это ведь был внутренний сон? Точно внутренний. Мандалы на руках не светились. Подсознание, всего лишь подсознание… но и оно способно напугать до чёртиков!
Мне пришлось минут десять простоять под холодным душем, чтобы прийти в себя.
Мы с эзотериками собрались у морга рано утром. Погода испортилась, вместо вчерашнего тёплого солнышка моросил мерзкий противный дождь. Я вспомнил, что уже наступил сентябрь. Лето закончилось и забрало с собой Коляна.
Вадим раскрыл чёрный зонт и поднял его над девчонками. Они, как и положено, надели чёрные платья. Даже Денис где-то откопал рубашку в чёрную и серую клеточку. Последними пришли Рома с Машей, тоже в каких-то тёмных шмотках. Только Машин зелёный зонт с жёлтыми цветами ярким пятном возвышался на фоне хмурого неба.
Двое парней вынесли гроб, и я заставил себя посмотреть на лицо Коляна. Неестественно смуглое, с румянцем, которого отродясь не бывало. Совсем не похож, кукла. То ли гримеры перестарались, – при мысли о том, что кто-то раскрашивал лицо друга, меня передёрнуло, – то ли потому, что с этого лица исчезла живость и присущая Коляну забавная мимика.
В гробу лежала просто кукла. Тело. Пустая оболочка.
Парни поставили гроб в чёрный служебный катафалк, и мы расселись по машинам. Маша была за рулём и кроме Ромы взяла к себе Вадима с Олей. А мы с Денисом сели к Лее.
– Почему на похороны нужно надевать всё чёрное? – не выдержал я. – И так настроение ни к чёрту.
– Было бы веселее, если бы мы пришли, как на карнавал? – поинтересовался Денис.
– Где-то так делают, в Индонезии или на Бали например, – заметила Лея. – А у нас правила ритуала такие вот. Скорбные.
– Но если все ритуалы пошли из древности, люди тогда ещё верили, что это переход. Даже знали, – заметил я.
– Так это когда было, – фыркнула Лея. – Если было вообще. В нашем мире магии – чуть. Люди всегда боялись смерти. Даже мы, точно зная, что тело – лишь временная оболочка, горюем по Коляну, как будто он умер совсем.
– Да нас так и есть! – заявил Денис. – Даже если мы встретимся в следующей жизни, мы не вспомним друг друга. Поэтому, мы потеряли его навсегда.
– Чтобы вспомнить, есть Акаши, – заметила Лея. – Андрей не даст соврать.