‒ О чём речь? – журналист с удовольствием сделал глоток горячего чёрного кофе Black Ivory.
‒ Господин Фиск, у меня к вам деловое предложение. Правительство Марса хочет провести закрытые торги на реставрацию музейного комплекса «Сфинкс».
‒ С ума сойти! Он длиной в полтора километра. Это сколько же средств надо извлечь из кошельков граждан на стук молотков. И что хотите? – журналист деловито выложил перед собой ручку с блокнотом.
‒ Соорудите пару статей понаряднее о плачевном состоянии памятника.
‒ Точнее, сударь! Графены ваши, буквы наши.
‒ Так куда точнее, сбор графенов от неравнодушных граждан на ремонт шедевра! Что непонятного? Доброе дело! Принцесса Ти готова лично принять участие в спектакле «Венера из Орли». Все деньги от продажи билетов пойдут на реставрацию!
‒ Ни разу не слышал. Это чьё представление? ‒ дотошно стал выяснять журналист.
‒ Театральное агентство «Альт Пальмира», прямо из столицы Империи Арнов.
‒ Скрытая реклама враждебной планеты с целью обогащения? А меня потом нахлобучат в редакции так, что инвалидность уже будет без надобности! Нет, так не пойдёт!
‒ Экий вы осторожный. А стать героем города, спасшим уникальный памятник от разрушения? 15% от всех сборов лично в руки. И договорились?
С провинциалами всегда так, готовы каналы Марса сделать вдвое глубже ради совсем незначительных денег. Иногда один процент может оказаться гораздо больше, чем ты заработаешь за всю свою никчёмную жизнь. Из-за отсутствия здравого смысла человек будет торговаться до остервенения, чтобы в конце концов потерять всё. Ибо относись к людям так, как хотел бы чтобы относились к тебе. Но кто бы помнил о законе Майера, когда впереди возникает его величество случай.
‒ Помилуйте, а что так ‒ 15%? Это совсем мало. Я уже невооружённым глазом вижу кровавый топор редактора над своей головой, ‒ журналист поставил кофейную чашку и откинулся на стуле, напряжённо пытаясь разглядеть во мне контуры Статуи Свободы.
‒ Хорошо ‒ вижу потенциал. Фамильный замок Рема Великолепного? – я положил последний, материально выраженный козырь. – Вы, наверняка, знаете, что мой компаньон сбежал из тюрьмы и имущество под арестом. Но оформить дарственную бескорыстному соотечественнику, радеющему за памятники культурного наследия древних, никто не запретит. «Альт Пальмира» умеет быть благодарной.
‒ Это разговор. Почему сразу не сказали, что у вас такие варианты? ‒ журналист заинтересованно придвинулся к столу. ‒ Подключу радиостанции, мальчишек с листовками и расклейку афиш на городских тумбах, прокат в иллюзионах рекламных роликов.
‒ Человек! Что тут скажешь. Наверняка всех финансовых воротил знаете накоротке. Устройте встречу с денежным сундуком.
‒ И это за 15%?
‒ И замок размером с космический лайнер в самом престижном районе города. Такие шансы судьба не дарит ‒ их надо брать самому!
Колёса вновь закрутились, оставалось только удержаться на спортивном транспорте, чтобы вёрткий экипаж не прыгнул в канаву к марсианским кактусам.
Наивность журналистов иногда переходит все границы. Труженики пера и бумаги, словно стервятники, бросаются в пучину социальных потрясений, надеясь поймать большую рыбу. Иногда счастье улыбается, но не всегда, и не всем. И даже если удаётся произвести информационный взрыв, о котором начинают говорить на всех трамвайных остановках с киосками, яркий материал быстро забывается.
Такова специфика профессии, где непременно надо быть предприимчивым, и где нет места инертным людям. Вот на это качество я и поймал гепарда журналистики, жаждущую заработать на журналистском ремесле полновесные графены. У Роджера устали болеть глаза, пересчитывать энергию в чужих руках, он наивно полагал, что можно мгновенно разбогатеть на сенсациях.
3. Сказки космической бабушки
Всё, что между ног не транспорт, а счастье мазохиста. Надоел мне этот плазмодиск до невозможности, я чувствовал себя страусом на стометровке, когда вместо сердца пламенный мотор, а внизу что-то вертится и хорошо, что не ноги веером. Кто мне доверит серьёзные деньги при таком дешёвом фасаде?
‒ Ферапонт, и что? – задал наиглавнейший вопрос, бросив в угол конторы ненавистный аппарат.
‒ Маэстро, а всё отлично! Договор с музеем, ‒ он положил на стол бумагу с печатью. – Администраторы соскучились по настоящей работе. А тут такая бомба: принцесса Нибиру! Местная публика за войну одичала до неприличия. Первая кровь, ‒ он помахал пачкой графенов. Можем прихватить принцессу и в ресторан.
‒ Молоток, сожрать немедленно добытое непосильным трудом! Придётся обойтись без деликатесов. Иди, арендуй президентский номер и лимузин размером с автобус. Не грусти, на яхте есть имперский паёк и вкусный морс в холодильнике, если принцесса оставила.
‒ Маэстро, мы делаем представление или я совсем растерялся?
‒ Можешь не переживать за свои мозги, у них марсианские каникулы. Беги за машиной. Поедем на яхту с шиком, спасать знаменитый морс Гектора.
‒ Маэстро, а почему вы камердинера не взяли с собой?
‒ Ты ещё здесь?!
‒ Всё, всё, я уже в гараже завожу мотор красивого авто.
Надо иметь подготовку профессионального аквалангиста, чтобы носиться в разряженной атмосфере Марса в очках-консервах и резиновой маске с баллоном воздуха за спиной. Совсем другое дело, когда можно свободно дышать полноценной смесью в салоне лимузина на мягких кожаных сиденьях под песни огнепоклонников Заратустры.
Для встреч с богатыми инвесторами была нужда в приличной одежде. Пришлось заехать в магазин готового платья Louis Vuitton, где тут же предложили директору внести посильную лепту в фонд реставрации культурного наследия Марса. Высушенный в канаты рафинированный управляющий, покосившись на пыльные ботинки, вежливо попробовал отказать землянам.
От радости, что можно с комфортом передвигаться по Арагону, проехали мимо кресла чистильщика обуви. Теперь пришлось краснеть, но, слава богу, умение переключить внимание собеседника на предмет разговора позволило Ферапонту блеснуть филигранным политесом:
‒ Господин директор, согласитесь, дорогой бизнес нуждается в хорошем имидже. «Сфинкс» уникальное строение предков, такое же удивительное, как и ваш магазин. Вот пригласительные на лучшие места, – Ферапонт широким жестом выложил на полированный стол несколько ярких билетов с крупными буквами VIP ложа. ‒ Вы нам в лизинг, Лизинг! – он поднял указательный палец для убедительности, ‒ на пару дней костюмы, а мы расскажем о бесконечной щедрости Louis Vuitton! Сплошные плюсы! Можете уже сейчас писать в рекламе: «Мы одеваем принцесс!» Готовы принять костюмы по описи!
Когда забросили шуршащие пакеты в салон Ферапонт поинтересовался:
‒ Маэстро, одного не понимаю, зачем нам эти шикарные доспехи, если экскурсию ведёт принцесса, ‒ погладив на себе лацкан велюрового пиджака из дома Dormeuil, ‒ удивился секретарь.
‒ Тебе не всё равно. Верни. В чём дело?
‒ Ну что вы? Я теперь чувствую себя Байроном.
‒ Не умничай, а то перестану верить в литературу, и заставлю учить сольфеджио монголов. Тебе это надо?
‒ Маэстро, я твёрдо про себя решил, ‒ вы Ломоносов!
‒ Опять?! Но приятно, – можешь при должном усердии.
Белый лимузин Maybach Landaulet, сверкая плазменными дисками, мгновенно доставил к «Модлен», сиротливо пригорюнившейся без топлива на фоне суровых красно-фиолетовых марсианских гор. На полубаке в шезлонге расположилась принцесса с портативным телеграфом. Издалека было слышно, как она на пределе физических скоростей отстукивает азбуку Морзе.
‒ Вы на кого расходуете остатки электроэнергии, дорогая?
‒ Похвалите меня, маэстро! Я всё, всё узнала об этом самом «Сфинксе». Вы не поверите, что это за объект. Бабушка мне такое написала. Вам надо обязательно прочитать.