‒ Смотри, чтобы без подвоха!
‒ На судне только робот камердинер. Шлюз открою, дальше сами.
Барклай с вышибалами, охранявшими Нарву, чтобы не сбежала, прошли к причальному боксу. Семён набрал защитный код на дисках, люк с аппарелью опустился с шипением, предоставив вход в грузовой отсек. Навстречу грозной компании бандитов в кожаных куртках выехал Фараон.
‒ Ты говорил, что будет камердинер, а это бывший полицейский, – упрекнул Семёна один из вышибал.
‒ И чё? Главное слово, что «бывший»!
‒ Кэп, позвольте узнать, это «друзья»?
‒ Вот, именно, «друзья»! – произнёс с нажимом и добавил: ‒ И Нарва, она со мной!
‒ Экскурсия? – камердинер продолжал стоять посреди трюма, бесполезной железкой, мигающей огоньками процессоров. Семён начал подозревать, что робот и не собирается выполнять приказ о защите судна.
‒ Обменял яхту вот на неё, ‒ Семён показал рукой на Нарву, пытаясь донести до электрического истукана опасность ситуации.
‒ Подойди! – попросил Нарву. Она с раздражением оттолкнула вышибалу и встала рядом с Семёном.
‒ Достойная барышня, ‒ вынес оценку робот. Что мне теперь делать с «друзьями»?
‒ Минуту, ‒ Семён повернулся к Барклаю: ‒ В расчёте?
‒ Порядок. Забирай девку.
На что Фараон приподнял свой глаз-перископ и ещё раз осмотрел Семёна с подругой.
‒ Отлично! – Семён повернулся к компании бандитов и представил робота. ‒ Это Фараон! Фараон, ты тут постарайся угодить новым хозяевам. Хорошо? Я сейчас заберу вещички и прощевайте!
‒ Обязательно, кэп!
Камердинер обратился к банде Барклая:
‒ Господа, могу показать устройство яхты. Вот здесь у нас находиться карцер для буйных пассажиров или провинившихся членов экипажа, ‒ робот открыл толстую дверь с резиновым уплотнителем.
‒ Это что такое! – возмутился Барклай. – Зачем ты мне это показываешь?
‒ Предлагаю запереть на время осмотра яхты Семёна и барышню в карцере. Отпустить всегда успеете.
‒ Стоп, Барклай, мы так не договаривались! – возмутился Семён, спускаясь из своей каюты с рюкзаком.
‒ А что хорошая идея! Фараон, ты мне начинаешь нравиться.
‒ Братва? – обратился вожак к свите.
Расторопные вышибалы бесцеремонно затолкали парочку в тёмное помещение с кроватью для реанимации. От вида необычного сооружения, напоминающего пыточное кресло, Нарве стало не по себе. Герметическая дверь захлопнулась, разделив мир на до и после. Здесь, в этом мире, загорелась одинокая тусклая лампочка, следом раздавался мерное гудение лопастей вентилятора.
‒ Семён, это ты называешь свободой? Интересный маршрут построил. Цирк ушёл, афиши остались. И что теперь будет? – вопрос остался без ответа. Семён молча уставился на дверь, готовый дорого отдать свою жизнь.
Панели начали мелко дрожать, передавая вибрацию работающего за переборкой термоядерного реактора. Корабль недовольно вздрогнул, убрав магнитные захваты с причальных кнехтов. Из-за резкого старта гравитация буквально распластала узников на титановой стене с бронзовыми заклёпками. Время зависло в немой паузе, не желая начинать счёт без волшебного пендаля пилота космической яхты. Семён попробовал сдвинуться с места, но сил преодолеть ускорение, от которого тело превратилось в якорную цепь, не нашлось. Внезапно реактор зашелестел, освобождая электромагнитные обмотки от излишков энергии. Включилась вентиляция, замолчавшая на время старта. Узники с облегчением сели на рифлёные плиты карцера, не желая подходить к уродливой кровати.
‒ Это космос, детка! – выдал без всякой связи с наигранной бодростью Семён. На что барышня сердито отодвинулась и стала разглядывать мерцающее пятно света на потолке из красного стекла аварийной лампы. Нарва подумала: «Боже, какая я редкая дура: связаться с болваном, это ведь надо так втяпаться!».
Тем временем дверь распахнулась с характерным чмокающем звуком, говорившем о разряженной атмосфере в трюме. В камере сначала показался глаз-перископ, наконец предстал весь робот.
‒ Можете выходить.
На гладком полу грузового отсека лежали в беспорядке распухшие трупы бандитов.
‒ Чем это ты их?
‒ Космосом: открыл грузовой люк. Вот их и распёрло в вакууме.
‒ Фараон, всё-таки ты фриц!
‒ Это почему?
‒ А пораньше выпустить не мог?
‒ Кэп, «друзья», как вы приказали, уничтожены. В чём дело?
‒ В мадаме, она от страха истерику придумала и писать захотела.
‒ Чего? Не было этого! ‒ возмутилась Нарва.
‒ Могу барышню успокоить электроударом. Рем приказал во всём помогать новому капитану яхты.
‒ Ага, полундра в печёнку! – распрямил плечи Семён. ‒ Нарва, познакомься с Фараоном.
‒ Спаситель, ‒ девушка громко чмокнула титановый лоб робота, оставив кружок губной помады на идеально отполированном корпусе.
‒ Нарва, вы случайно с Гектором не знакомы?
‒ Может быть, всех клиентов и не упомнишь.
‒ Замашки похожие, ‒ робот стал оттирать у зеркала свою голову. – А что, такое возможно?
‒ Не поняла?
‒ Гектор – камердинер.
‒ Ой, мне всю по алюминию. Лишь бы графены платили. У меня есть такие замечательные электрические штучки. Вам обязательно понравятся, ‒ Нарва, виляя аппетитными бёдрами прошла наверх в кают-компанию.
‒ К чему система катиться, ‒ посетовал вслух робот, подтаскивая к мусорному шлюзу распухшие от вакуума трупы.
Семён многозначительно подмигнул и прокосолапил следом за барышней с победным форсом кривоногого вожака гамадрил.
‒ Оцени! ‒ он показал рукой на богатую обстановку яхты, за каждую из которых блуднице пришлось бы на коленях проползти через гору клиентов.
‒ Ты был прав: боги нас не спрашивают, они нас имеют, ‒ сделала вывод Нарва и подошла к иллюминатору в рост человека, за прозрачной стеной которого начинала расти звезда, с именем Солнце. Яхта по широкой гравитационной дуге направилась к Земле.
2. Перст судьбы
В Пальмире шли приготовления к свадьбе императора Павла I и принцессы Ти. На чугунных флагштоках вместо штандартов трепетали с низким гулом полотнища плазмы. После смерти Пантелеймона IV дворцовые стены впервые отмыли полностью, обнаружив блоки из каррарского голубого мрамора, в которых сверкали прямоугольники высоких окон с убранными в сторону плитами броневой защиты.
Столица активно готовилась к приёму правителей подконтрольных территорий, чтобы размахом мероприятий наполнить сердца подданных благоговейным трепетом перед могуществом Империи Арнов. Принцесса металась в комнатах, не находя себе места от беспокойства за судьбу Ферапонта. Наконец диспетчеры сообщили, что яхта Рема вошла в атмосферу Земли. Недолго думая, вызвала из эллинга к балкону скоростной геликоптер и, подхватив люльку с наследником, помчалась в мангровые болота.
Ленар с Ремом наслаждались ужином, приготовленным талантливым Гектором. На столе находились: лёгкие закуски для возбуждения аппетита, штоф водки, борщ с пампушками, фаршированные рябчики, расстегаи с осетриной и компот из яблок с лесной земляникой, на десерт остывал фламбированный кекс, источая аромат коньяка.
‒ Ленар, отдай мне своего Гектора навсегда.
‒ Это зачем?
‒ У меня желудок совсем не к чёрту, а ты себе нового купишь. Хочешь поменяю на Фараона?
‒ Рем, можно я потерплю сам?
‒ Не ожидал от тебя таких благодарностей!
‒ Это что, моральный рэкет? Я тебе ящик пургена с шалфеем куплю от изжоги. Завёл себе бывшего полицейского – теперь радуйся. У меня, например, Гектор с дефектом, не факт, что будет нормально стряпать в пыльном марсианском климате.
‒ Развёл богадельню для кулинаров шизофреников!
‒ Ну тут или панты с бантами или кухня с пирогами.
Дружескую пикировку нарушил шум винтов имперского геликоптера. Из люка на эскалаторе спустилась принцесса Ти с левитирующей люлькой, из которой доносился радостный смех.
‒ Это чем малец воодушевился?
‒ Птички нравятся, ‒ принцесса показала на стерхов, паривших над неровными рядами гигантских шарей вдоль парковых дорожек.