Корвин уселся и скрестил руки на груди.
— Я должен знать, что за чертовщина тут происходит, — сказал он. — Я не смогу достойно помочь, если меня не просветят. Какая связь между часовней и человеком?
— Я вычислил то, что имела в виду моя мать, когда сказала мне: «Ищи его в Преисподней», — объяснил я. — Пол часовни — стилизованное изображение Дворов и Эмбера, выложенное мозаикой. На самом краю Дворов есть изображение Преисподней. Я никогда не становился на то место, когда посещал часовню. Держу пари, что именно там расположен путь, а на другом конце его — камера заключения.
Корвин начал кивать, пока я говорил, затем:
— Ты собираешься пройти и освободить его? — спросил он.
— Верно.
— Скажи, поезда на этих путях ходят в оба конца? — спросил он.
— Ну, как… А, понял, о чём ты.
— Опиши часовню поподробнее, — сказал он.
Я описал.
— Магический круг на полу меня заинтриговал, — сказал Корвин. — Это способ связаться с ним, не подвергаясь риску личной встречи. Что-то вроде обмена изображениями.
— Мне придётся долго валять дурака, выясняя, возможно ли это, — сказал я, — если не повезёт сразу. Все, что я предлагаю сделать, это — левитировать, войти, использовать переход в нарисованной Преисподней, добраться до него, освободить и убраться к дьяволу. Никакого коварства. Никаких ухищрений. Если что-то не сработает, прорвёмся с помощью спикарта. Двигаться надо быстро, потому что они сядут нам на хвост, лишь только мы начнём.
Он долго смотрел мимо меня, словно что-то тщательно обдумывал.
В конце концов спросил:
— Может что-нибудь случайно потревожить её стражей?
— Хм. Заблудившийся магический поток из реальной Преисподней. Иногда она их исторгает довольно далеко.
— Чем характерен такой выброс?
— Магическим осадком или трансформацией, — сказал я.
— Можешь сфабриковать такой феномен?
— Наверное. Но зачем? Они всё равно разнюхают и, если Корвина хватятся, то сообразят, что это всего лишь трюк. Напрасные потуги.
Призрак отца хмыкнул.
— Не хватятся, — сказал он. — Его место займу я.
— Я не могу позволить тебе сделать это!
— Это мои проблемы, — сказал он. — Ему понадобится время, если он намерен отлучить Дару и Мандора от раскачивания конфликта Сил до катастрофы, превосходящей Войну с Лабиринтом.
Я вздохнул.
— Единственный способ, — сказал Корвин.
— Думаю, ты прав.
Он потянулся и встал.
— Сделаем так, — сказал Корвин.
Мне пришлось склепать заклинание — дело, которым я давно не занимался, — ну, полузаклинание, полуэффект, раз уж у меня был спикарт, — чтобы подзарядить весь этот выставочный хлам. Затем я простёр заклинание над всей выставкой и, подключившись на молекулярном уровне, превратил часть лезвий в цветы. Я почувствовал пощипывание, которое, я уверен, было паратревогой, отмечающей вспышку магической активности и докладывающей о ней в центр.
Затем я призвал водопад энергии и бросил нас вверх. Я почувствовал рывок пути, когда мы приблизились ко входу. Есть контакт. И я дал ему провести нас сквозь.
Корвин тихо присвистнул, разглядывая часовню.
— Наслаждайся, — сказал я. — Так обращаются с богами.
— Ага. Зарыт в собственной церквушке.
Он поболтался по помещению; пока ходил, расстегнул перевязь. Заменил меч на тот, что лежал на алтаре.
— Хорошая копия, — сказал Корвин, — но даже Лабиринт не может сдублировать Грейсвандир.
— Я думал, на клинке воспроизведён сегмент Лабиринта.
— Или окольный путь, — сказал он.
— Что ты имеешь в виду?
— Спроси как-нибудь второго Корвина, — сказал он. — Это связано с тем, о чём мы недавно говорили.
Он приблизился и передал мне смертоносный комплект — оружие, ножны, пояс.
— Будет хорошо, если ты принесёшь это ему, — сказал он.
Я застегнул пряжку и перекинул пояс через плечо.
— О'кей, — сказал я ему. — Пора двигать.
Я направился в дальний угол часовни. Как только я приблизился к участку, где была изображена Преисподняя, то безошибочно почувствовал рывок пути.
— Эврика! — сказал я, активируя каналы спикарта. — Следуй за мной.
Я шагнул вперёд, и путь унёс меня прочь.
Мы прибыли в комнату размером где-то пятнадцать на пятнадцать футов. В центре её стоял деревянный столб, пол был каменный с разбросанной соломой. Несколько больших свечей, словно из часовни, коптили воздух. Две стены были каменные, две — деревянные. В деревянные стены были врезаны деревянные двери. Они были незаперты. В одной из каменных стен была металлическая дверь без окошка, с замочной скважиной у левой кромки. Ключ подходящего размера висел на гвозде, вбитом в столб.