– Я не хочу неприятностей, – заявил он.
– Я тоже, – я удивленно посмотрел на него. – Так в чем же дело?
– Ну… понимаешь… – промямлил он, – она испугалась.
– Испугалась? Чего?
– Тебя.
– Меня?! Глупости! Я никогда и ничего такого не делал, чтобы напугать ее. А что она говорила?
– Открыто она никогда и ничего не говорила, но я замечал, что с ней происходит, когда только упоминалось твое имя. А потом появились эти ее увлечения…
– Ты меня запутал, – сказал я устало. – Совершенно. Она стала себя странно вести? Увлечения? Какого рода? Что, собственно, происходило? Поверь мне, я в самом деле ничего не понимаю, но я хотел бы разобраться.
Он поднялся и направился в глубину магазина, бросив взгляд на меня через плечо, тем самым словно приглашая следовать за ним.
Я пошел.
Он прошел полки с книгами по народной медицине, военному искусству, по воспитанию… Наконец мы добрались до дальней секции, где располагались книги по оккультизму.
– Вот, – сказал он. – Она взяла почитать кое-что из этого, потом принесла назад и взяла еще.
Я пожал плечами.
– И это все? Ну и что? Что в этом странного?
– Но она в самом деле начала этим заниматься.
– Да? Что ж, этим занимаются тысячи людей.
– Извини, – прервал он меня, – я хочу закончить. Она начала с теософии, даже посещала собрания местной общины. Но с этим она довольно быстро порвала, однако там успел познакомиться с другими людьми. Очень скоро она уже водилась с суфисом, гарджефианами… У нее даже был знакомый шаман.
– Интересно, – заметил я. – А как с йогой?
– Нет, она ею не занималась. Когда я задал ей такой вопрос, она ответила, что ее интересует сила, а не самадхи. Во всяком случае, она продолжала заводить все более странные знакомства. Атмосфера для меня сделалась слишком уж разряженной, тогда я и сказал ей: «Прощай».
– Любопытно… – протянул я задумчиво.
– Вот, – внезапно сказал он, – взгляните на это.
И он бросил мне книгу в черном переплете, сделав при этом шаг назад. Я едва успел поймать ее. Это была Библия. Я полистал ее, раскрыл на странице с данными издательства и недоуменно взглянул на Рика.
– Какое-то особенное издание?
Он вздохнул.
– Нет. Прошу прощения.
Он забрал у меня книгу и поставил ее на полку.
– Одну минуту, – сказал он.
Он вернулся к прилавку и вынул откуда-то картонный плакатик, на котором значилось: «Только что вышел. Магазин откроется в…» Здесь же был нарисованный циферблат часов с подвижными стрелками. Он поставил время на них на полчаса от настоящего момента, повесил плакат на витрину, потом закрыл дверь и жестом пригласил меня пройти вглубь магазина.
Мы пришли в комнату, в которой стоял письменный стол, пара стульев, а на полу картонные коробки с книгами. Он сел за стол и кивнул на другой стул. Я сел.
Он включил автосекретаря, отвечающего по телефону, убрал со стола кипу бланков и писем, потом открыл ящик и достал оттуда бутылку «Кьянти».
– Как насчет того, чтобы пропустить по стаканчику? – спросил он.
– Конечно. Благодарю.
Он поднялся и скрылся в маленькой туалетной комнате, где сполоснул под краном пару взятых с полки стаканов. Вернувшись в комнату, он наполнил оба стакана и подвинул один ко мне. Оба были из «Шератона».
– Извини, что я бросил в тебя Библию, – сказал он, смущенно взглянув на меня.
– Я ничего не понял… У тебя был такой вид, словно ты ждал, что я исчезну в облаке дыма.
Он кивнул.
– Знаешь, я думаю, что она искала власть над сверхъестественными силами, и что это каким-то образом связано с тобой. Ты занимаешься каким-нибудь видом оккультизма?
– Нет.
– Иногда она такое говорила… словно ты на самом деле мог быть сверхъестественным существом.
Я расхохотался вместо ответа, он через несколько мгновений последовал моему примеру.
– Ну, не знаю… – сказал он. – В мире много странного. Конечно, все они не могут быть правы, но…
Я пожал плечами.
– Кто знает? «Есть многое на свете, друг Горацио…» Так, значит ты думаешь, она искала какую-то систему, которая дала бы ей силу защититься от меня?
– По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление.
Я отпил вина.
– Но это же чепуха, – сказал я.
Однако уже произнеся эти слова, я чувствовал, что они не так уж далеки от правды.
Если это я толкнул ее на тропу, которая привела ее к гибели, тогда на мне лежала ответственность за ее смерть.