Солнечные панели действуют эффективно. Боюсь лезть на крышу, чтобы почистить их, потому что не уверен, что меня не заметят. Нужно заняться этим ночью. А это еще не скоро. Сегодня слышал звук вертолета, но не рискнул выйти и посмотреть, хотя эти твари и не заметили бы меня. Но унюхать могли бы. Интересно, какие чувства они утратили или приобрели после смерти и воскрешения. По-моему, тем тварям, что я сжег, потребовалось больше времени, чтобы умереть, чем обычно нужно нормальному человеку.
Я видел через стену языки пламени, удаляющиеся от моего дома в течение минут трех. Думаю, что среднестатистический человек потерял бы сознание от боли меньше чем за тридцать секунд. Когда стемнеет, попробую подать сигналы тому дому с помощью лазерного прицела от пистолета. По крайней мере, такой сигнал не заметят не твари, а лишь получатель, если он вообще существует, и жив.
Джон
22.51
С помощью лазерного прицела от пистолета я попробовал подать сигналы дому, вокруг которого собрались твари. Сперва я навел «указатель» на каждое окно, и потряс им. Спустя пять минут, в верхнем окне увидел слабый свет от фонарика. Кто бы там ни был, он начал моргать фонариком: «Дит-дит-дит-да-да-да-дит-дит-дит.» На языке Морзе это был сигнал бедствия. Я учил язык Морзе несколько лет назад в школе радистов, и хорошо разбирался в его визуальном интерпретировании и довольно хреново — в слуховом.
На этот раз я был счастлив. Я схватил ручку и несколько листков бумаги (счета, которые я уже никогда не оплачу), и подал сигнал в коде Морзе, что готов записывать. Твари не реагировали на свет фонариков, поэтому вместо лазерного прицела я решил использовать светодиодный индикатор, потому что его батареи хватало на 25 часов. Я стал записывать. Сперва получалось медленно, потому что мне приходилось подавать ему (или ей) сигнал, чтобы он повторил сообщение. Через пару предложений я вошел в привычную колею.
О… К… Е… Й… (пауза)
З… Д… Е… С… Ь….(пауза) И…М…Я… (пауза) Д… Ж… О… Н… (пауза)
Т… Ы…? (вопросительный знак)
Я сказал ему свое имя, и что со мною тоже все окей. Еще я сказал ему сидеть тихо, так как твари любят шум. Он понял меня. Не плохая коммуникация для расстояния в сто ярдов. Он сообщил, что его дом в безопасности, и что у него есть план ускорить коммуникацию, но нужно подождать до завтра. Я спросил, в чем заключается план, он ответил:
Ж… Г… У… Т… (пауза)
Р… А… Ц… И… Я… (пауза)
Р… О… Г… А… Т… К… А…
Я сказал Джону, что вроде бы понял его. Он просигнализировал, что ему пора передохнуть. На чем мы расстались. Прошел час, и я все еще не могу понять, что он собирается делать со жгутом, рацией и рогаткой. Я не представлял, как можно метнуть из рогатки портативную рацию на сто ярдов до моего дома. Даже если получится и она долетит, то разобьется на миллион кусочков. Думаю, завтра мне хоть будет чего ждать.
18 января
10.12
Я проснулся в 6.05 и решил выглянуть из окна верхнего этажа. Немного посидел там с фонариком, потом решил поприветствовать Джона, посветив в окно. Никакого ответа. Начал подумывать о худшем. Посидел там несколько минут, приуныв, потому что через полчаса уже будет все равно, так как из-за яркого солнца мы уже не увидим наши сигналы. И вдруг я увидел его. Заметил движение на крыше, силуэт мужчины средних лет в клетчатой красно-черной рубашке и джинсах. Я сбегал за биноклем и начал стал подавать фонариком сигналы.
Солнце уже светило так, что я не был уверен, видит ли он меня. Он посмотрел в мою сторону и помахал рукой. Потом поднял вверх длинную эластичную ленту зеленого цвета и какую-то штуку, похожую на металлический термос.
Потом он стал обматывать один конец ленты вокруг трубы, а другой… вокруг чердачного вентилятора. Получилась простая рогатка. Он вложил в рогатку термос и стал отходить к другому краю крыши, натягивая зеленую ленту. Казалось, что прошла вечность. Наконец я увидел, как лента взлетела вверх, и через секунду до меня долетел звук щелчка.
Термос, которым Джон выстрелил из рогатки, приземлился где-то у меня во дворе. Десять или пятнадцать мертвецов, бродивших вокруг дома Джона, не обратили на эту передачу посылки никакого внимания. Я услышал громкий шлепок, когда термос ударился о камень у меня во дворе.
Посылка попала мне за ограду, пролетев более 100 ярдов. Хотя не обошлось без проблем. Звук удара был громкий и пара тварей, услышав его, отвернулась от дома Джона и двинулась в моем направлении. Не теряя времени, я тут же надел перчатки, маску и схватил пистолет. Ружье во двор я решил не брать.
Я спустился вниз меньше чем за пятнадцать секунд, подобрал погнутый термос и бросился в дом, помахав рукой Джону. Он видел меня, а я видел его, но твари нас не замечали. Оказавшись в доме, я открыл посылку и обнаружил в ней две упаковки батареек «Дюраселл», записку от Джона и приемопередатчик.
«Сосед, я на седьмом канале.
Джон.
P.S. Я же говорил, что получится!»
(Посылка была заполнена упаковочными пенопластовыми гранулами)
Трупы, наконец, приблизились к моему дому, но звук удара был такой короткий, что они не знали, куда дальше идти. Я вставил батарейки в приемник и надел наушник. Джон уже пытался связаться со мной на седьмом канале. Мы долго разговаривали. Он сказал, что для переправки термоса воспользовался эспандером жены, с которым она занималась йогой. Над чем мы вместе посмеялись. Я не рискнул его спросить про его жену, и вместо этого спросил, потерял ли он кого-нибудь во время этих событий. На что он просто ответил, — Похоже, всех.
Я не стал развивать тему и спросил, какие у него планы и как у него обстоят дела с припасами. Он сказал, что сейчас разрабатывает один план спасения и запасной вариант. Пищи и воды у него достаточно. Еще он сказал мне, что у него есть полуавтоматическое ружье 22-го калибра и пара коробок с патронами. Черт, больше чем у меня.
Я спросил, почему эти твари собрались вокруг его дома, на что он ответил, что причина в его собаке. Она стала лаять на них, и ей пришлось надеть намордник. Я спросил, какой породы собака, он ответил, что итальянская борзая (карликовая версия обычной борзой). И зовут ее Аннабелла. Я позавидовал его компании. При моем жестком графике службы я не мог позволить завести себе какое-нибудь животное, которое пригодилось бы мне в трудное время. Я сказал ему, что у меня есть друг в эскадрилье, тоже по имени Джон. Он сказал, что мы должны экономить батарейки и подумать, что полезное сможем обсудить вечером. Пообещал выйти на связь ровно в 18.00. Я согласился и мы отключились.
1. Припасы: В ПОРЯДКЕ!
19.50
Джон, как и обещал, вышел в эфир в 18.00. Мы обсудили нынешнюю ситуацию и поделились теориями о происхождении эпидемии. Я спросил у Джона, можно ли убить этих тварей пулями, он сказал, что не знает. Я рассказал ему о своем вчерашнем «костре», он сказал, что видел горящих тварей, но не знал, что произошло. Наконец он рассказал мне про свою жену. Его сын был на учебе в колледже Пердью, когда все началось. Жена стала жертвой одной из тварей. Та напала на нее на закате, несколько дней назад, когда жена вышла в сарай за гвоздями, чтобы мы прибили доски на окна. Это был бродяга, который прятался в нашем сарае, и умер накануне ночью. Жена позвала на помощь слишком поздно. Когда Джон выскочил с бейсбольной битой из дома, она бежала к нему, держась за окровавленную руку. Следом волочился мертвец. Джон прикончил его битой.
Он сказал, что на руке в месте укуса тут же появились признаки заражения. За час все кровеносные сосуды на руке до плеча почернели и покраснели. Он оказал ей первую помощь и успокоил, но больше ничего сделать не смог. Он заплакал, и я попытался сменить тему, но он сказал, — Мне пришлось убить ее. Черт, мне было так больно, но мне пришлось. Я сказал ему, чтобы он не думал об этом, и держал себя в руках. Он согласился со мной, и мы продолжили разговор.