Я схватил карабин и стал подниматься по лестнице запасного выхода, ведущего к вертолетной площадке, и самой шахте. Когда я открыл герметизированную дверь, в нее ворвался прохладный майский ветер. Я вышел на солнечный свет, давая глазам привыкнуть. Первое, что я заметил, это ворота. Они были открыты. Я подошел к ним и проверил на предмет взлома. Но все было в порядке, разве что на самих кнопках было немного грязи. Хотя я знал, что любой из нас мог нажимать их грязными руками, поэтому не придал этому значения и пошел к зияющей в земле яме.
Чтобы порывистый ветер не столкнул меня вниз, я лег ничком и опустил голову вниз. Заглянув в шахту, я увидел источник всех странных звуков. На дне шахты стоял изуродованный труп офицера ВВС, Его рука была в нескольких местах сломана, из под сгнившей кожи торчали обломки костей. Ужасная тварь заметила отбрасываемую мною тень и попыталась взобраться ко мне по лестнице.
Я едва сдержал смех. Похоже, упав отсюда, она сломала руку и плечевой сустав. Тварь поставила ногу на первую ступеньку, а затем, потеряв равновесие, упала назад.
Этот бывший офицер был одет точно в такую же форму, что и те двое, которых мы нашли здесь в день нашего прибытия. Поэтому я решил спуститься в шахту и с лестницы застрелить его. Мне не очень то этого хотелось, но лучше сделать это так, чем привлекать внимание толпящихся перед комплексом легионов.
Я свесил ноги вниз и начал спускаться, убрав ружье за плечо. На пол пути я остановился, и, держась левой рукой, правой приготовил оружие. Тварь была в ярости. Она жаждала одного, чтобы я свалился вниз и переломал ноги. И она сожрала бы меня, беспомощного. Я прицелился и прикончил ее.
Я рассказал Джону новости, и он выразил беспокойство по поводу ворот, и каким образом твари удалось открыть их. Я хотел проверить карманы мертвого офицера, но не стал. Не было настроения. Мы оставили его пока там, завтра уберем.
4 мая
21.09
Сегодня моей матери исполнилось пятьдесят. Уже нет никакой надежды, что моя семья выжила. Мы с Джоном поменяли код на внешних воротах на случай нового визита. Через день после встречи с «прыгуном из шахты», мы решили проверить его карманы. Абсолютно ничего. Однако кое-что привлекло мое внимание. На левой руке у него были новенькие наручные часы «Омега». Не пропадать же добру.
Часы отставали от моих на час, из-за того, что тварь не могла перевести их на летнее время. С другой стороны, они все еще аккуратно шли. Они были автоматическими, и движение трупа поддерживало в них жизнь. Хорошая находка.
Ночью под покровом тьмы собираюсь проверить самолет. Сегодня поиграл с Лаурой. Заодно выгулял Аннабеллу. Дал им побегать на свежем воздухе, пока чинил слабую ограду вокруг шахты. В ней была брешь, оставленная свалившимся в шахту трупом.
Ветер сменился, и Аннабелла почуяла тварей. Шерсть на затылке встала, как ежовые иголки, и она залаяла. Я подал сигнал Лауре забрать собаку. Смешно было наблюдать, как Лаура пыталась удержать вырывающуюся из рук Аннабеллу. Думаю, на сегодня прогулки достаточно. Мы вернулись внутрь.
7 мая
20.36
Хотя из комплекса не слышно звука вечернего дождя, я знал, что он идет, как и стоны мертвецов, толпящихся снаружи. Последние часы, не переставая, грохотал гром. На экранах возникали помехи, когда рядом с комплексом ударяли молнии. Думаю, гроза не повредит нам под землей, но торнадо снесет окружающий периметр забор наверняка.
Между помехами я различал орды нежити. Многие из них сбивались с ног ветром, или накатывающей волной других тварей. Роясь вчера в гостиной, я нашел книгу Маргарет Этвуд, озаглавленную «Орикс и Крейк». Почти всю ночь и большую часть дня я провел за чтением. По-моему книга напоминает отчасти мою ситуацию, такая же странная. Не буду углубляться в нее. Сомневаюсь, что кто-то еще будет ее читать. Довольно депрессивная вещь. Мы с Джоном слышали по ВЧ-радио чьи-то голоса. Довольно отчетливо, но люди как будто разговаривали с помощью какого-то сокращенного кода. Как хорошо думать, что кому-то еще не наплевать.
Сегодня утром мы с Тарой вместе занимались гимнастикой. Отжимания, приседания, прыжки… «Мы не остановимся, пока бьется сердце». Эта строчка напомнила мне нашего инструктора по строевой подготовке в школе офицеров. Жесткий был засранец. Уверен, что сукин сын и сейчас жив-здоров и издевается над кем-нибудь.
10 мая
19.53
Ночью 8-ого, что-то заставило нежить уйти от переднего входа на несколько часов. Посмотрев в камеры установленные у входа, я увидел, как что-то отвлекло их внимание. Они вращали гнилыми головами в поисках пищи. Сотнями они уходили из поля видимости камеры в ночь. Что было потом, я не знаю. Мы с Уильямом предположили, что это тот же человек или группа людей, которые обстреляли наш самолет. Возможно, что они прочесывали район, учитывая его очевидную ценность для укрытия.