Лёша решил смолчать и они оба начали раскладывать волшебные зеркала.
- И куда это? – Спросил Лёша, взяв с одного из столов большое и увесистое зеркало в каменной раме. – Ого, тяжеленное.
- Ни чем не могу помочь, Белозёрский, тащи его сам. И научись читать, вон же на шкафу написано «зеркала». – Холодно отозвался Итлпафф, махнув в сторону большущего встроенного в стену шкафа, дверцы его были покрыты матовыми кусочками цветного стекла, собиравшимися в причудливую мозаику, а чёрные деревянные поверхности блестели лаком.
- Красиво. – Лёша отставил зеркало и, обхватив ручки шкафа, также вырезанные из чёрного дерева в форме совиных голов с большими клювами, потянул их.
Шкаф медленно открылся, обнаружив гигантское пространство внутри себя. За его дверцами скрывалась почти ещё одна полноценная комната.
- Итлпафф, иди сюда, взгляни. – Позвал Лёша.
Он прошёл внутрь, здесь было довольно темно и прохладно. Всюду вокруг стояли ряды зерцал. Самые разные зеркала: в каменных рамах, в деревянных, в металлических; в красных, в чёрных, в белых; мутные, тёмные, сияющие. Вбежал Генри.
- Ух ты! Круто!
Лёша впервые увидел, как Генри поражён и трепещет перед чем-то, что будоражит и его. Ему даже показалось в этот момент, что Итлпафф не такой эгоистичный идиот, как он всегда считал. Но Генри умело развеял все иллюзии…
- И что? Хватит стоять, ещё кучу зеркал надо перетащить. – Бесстрастно сказал он.
Они втаскивали зеркало за зеркалом, как вдруг в самом конце помещения Лёша заметил до боли знакомую вещь. Он подошёл ближе и действительно. Перед ним стояло то самое зеркало, которое первого сентября распределяло их по подразделениям вместо задерживающегося из-за каких-то дел и не успевшего прибыть к этой процедуре профессора Октавиуса, то самое, которое каким-то образом пило чай и играло в шахматы с Анубисом и Эриком. Только сейчас оно было самым обычным – зеркало, как зеркало, отражает и всё.
- Итлпафф. – Позвал Лёша в надежде, что хоть это-то Генри оценит.
- Ну, что тебе ещё, Белозёрский, ты меня уже начинаешь бесить! – Он быстро размахивая руками и ругаясь, подошёл к Лёше. – А на этот раз я что должен увидеть? Дай угадаю, это какое-нибудь трогательное смазливое зеркало, которое сыграло неописуемую роль в твоей жизни, да?
- Нет. Какой же ты всё-таки мерзкий. – Окончательно разочаровавшись, подытожил для себя Лёша.
- За языком последи.
- Иначе что? – С вызовом спросил Алёша.
- Иначе я при первой же возможности навечно отправлю тебя в зазеркалье, раз ты так любишь эти куски стекла.
Не успел Генри и договорить, как вдруг гладь мистического зеркала дрогнула, стремительно завращалась и превратилась в воронку. Сильным потоком ребят потянуло во внутрь, Лёша схватился за мантию Генри, а тот за погасший деревянный факел на стене.
- Отцепись от меня, Белозёрский. – Дрыгаясь, потребовал Итлпафф. – Ты испортишь мне мантию.
Генри с силой дернулся, и Лёша выпустил его мантию, но в полёте, что есть силы, схватил Генри за ногу, и тот не удержавшись потной рукой за факел, соскользнул и полетел за ним следом. Зеркало заглотало их.
Всё кружилось и вертелось, перед глазами проплывали облака, солнце, деревья, реки, какие-то постройки, а потом снова деревья. И БУМ. Они упали на землю. Кряхтя и слыша, как хрустит каждая косточка, Лёша поднялся и ощупал себя, ничего вроде бы не сломал. Вслед за ним шатаясь, поднялся Генри.
- Где это мы? – Спросил он, руками держа голову, в надежде, что это остановит головокружение.
- А я откуда знаю? Это ты всё со своим «при первой же возможности навечно отправлю тебя в зазеркалье». Радуйся теперь. – Упрекнул Лёша.
- Так это и есть зазеркалье? Вроде лес, как лес. Напомни мне, чтобы в следующий раз прежде, чем отправлять в зазеркалье тебя, я отослал сюда сначала этот тупое зеркало, а потом, на всякий случай, отошёл на безопасное расстояние.
- Я тебе не блокнот и не секретарь. – Холодно огрызнулся Лёша.
- Да, ты ещё хуже, ты – тупица. Если бы не ты и твоё «эй, иди и посмотри, что я, Великий Алексей Белозёрский, нашёл в старом вонючем шкафу», то меня бы может и не затянуло.
- Ой, замолчи!
Так обменявшись любезностями, они начали пробиваться через деревья. Прошло почти полчаса, и Лёша стал замечать во всём вокруг что-то знакомое. Деревья в зазеркалье казались очень знакомыми, ландшафт, даже запахи – всё это он знал.
- По-моему, мы не в зазеркалье. – Наконец, произнёс он. - Я узнаю это место.
- Почему-то я не удивлён. – Фыркнул Генри. – В лесу рождённый знает каждое дерево.