Мальчик видимо ждал этих слов, он скуксил такую гримасу, словно бы с огромным трудом пытается что-то вспомнить.
- А! Так ты тот наглец, что пролез без очереди в лавку Бумсов, я угадал?
- Нет, не угадал, я тот наглец, что считает наглецом тебя! Не я же позволяю себе повышать голос на пожилых.
Генри озадачился, с момента получения приглашения учится в школе Арнадор, он накричал, по меньшей мере, на полсотни людей как минимум раз в шесть старше его, но Лёши никогда рядом не было (во всяком случае, он так думал). Не зная, что ответить он решил, как кот, не поймавший ловкую птичку - подыскать жертву попроще и желательно нелетающую.
- А ты кто? – Спросил он у Макса, за столом их оказалось только трое.
- Максимилиан Мольти.
- Ммм… - Многозначительно произнёс Генри, приподняв брови. – Поздравляю твоего брата с местом во втором туре, он был хорош.
- Спасибо. Кстати ты знаешь, кто его тренировал?
Лёшины глаза округлились, он сразу заподозрил уловку Итлпаффа, и не хватало ещё, чтоб Макс в неё угодил.
- Я думаю, его это не касается. – Холодно сказал он.
- Да брось ты! По-моему ему интересно. Тебе же интересно? – На всякий случай уточнил Макс.
Генри кивнул.
- Проблем нет! Так вот скажу тебе по секрету, это я тренирую своего брата, у меня к укрощению врождённая предрасположенность, понимаешь?
Генри опять кивнул, Лёше показалось, что по его губам скользнула ледяная улыбка, а в маленькие синие глазки недобро загорелись.
- У нас папа работает в Международном Комитете по вопросам магического спорта, он и предоставляет нам любые арены мира, любых чудовищ, знакомит с лучшими укротителями на свете, собственно делает всё, что я попрошу, всё, что мне или брату может понадобиться в наших занятиях.
«Ох, ничего себя он загнул, по-моему, перебор». – Подумал Лёша, который уже закончил переписывать рецептуру зелья и ждал разрешения разжечь под котлом огонь.
Профессор закончил что-то исправлять в записях Джона Пэйна и хлопком призвал всех к вниманию.
- Итак, у вас два урока на это зелье. Вы можете начинать и, если что-то будет неясно, можете…
Но он так и не договорил, что они могут, в дверь тихо постучали и прямо сквозь неё (как призрак) бесшумно скользнул хобгоблин. Он низко поклонился и протянул Доду письмо, запечатанный красной восковой печатью. На ней изображалась эмблема школы - большая буква «А» в окружении льва, дракона, орла, совы и медведя, над буквой парила массивная корона.
Дод быстро вскрыл письмо и пробежал глазами.
- Это срочно? – Уточнил он у хобгоблина.
- Безотлагательно. – Ответил он.
- Я вас догоню, идите. – Сказал профессор хобгоблину и повернулся к классу. – Я отойду ненадолго и надеюсь, что, когда вернусь, здесь всё будет идеально, а вы будете ждать меня с уже готовыми прекрасными снадобьями. Я на вас надеюсь, ясно?
- Ясно. – Разноголосицей подтвердил класс и Дод, тяжело вздохнув, ушёл.
Поднялся галдёж, тихими, как мышки, выполняющими всё как полагается, оказались только Мишель, Никита и девочка, оказавшаяся с ними за одним столом – Каролина.
- Так значит, в Международном Комитете по вопросам магического спорта у тебя отец работает? Странно. Скажи-ка мне, любезнейший, а твоего отца ведь зовут Альберт? Я прав?
Макс как раз собирался накормить Генри очередной порцией отборного вранья, как вдруг тут же потух и почувствовал себя глупым мышонком, не поверившим старшим мышам и бросившимся играться с усами старого, как потом оказалось далеко не слепого, кота.
- А… вижу по глазам, что «да». Так вот будет тебе известно твой отец - штатный сотрудник министерства финансов, всего лишь жалкий подчинённый моего отца и если ты не хочешь чтобы из-за твоего вранья его уволили, а я могу уговорить отца на это, то ты должен пресмыкаться предо мною, как твой папаша перед моим отцом.
- Мой отец ни перед кем не пресмыкается! – Взревел на весь класс Макс и, схватив Генри за мантию у горла, приподнял так высоко, как мог, его лицо побагровело, а щёки вздулись, отчего родинка у губы стала выглядеть безобразно большой.
- О, Боже, помогите же кто-нибудь, этот чокнутый психопат сейчас удушит меня! – Завизжал Генри, потрясающе убедительно изобразив собственное удушение и адские муки боли.
- А, ну, отпусти его! Ты хоть знаешь кто это, чурбан? – Сказал какой-то очень высокий, коренастый мальчишка из руиндорцев, с узким, маленьким лбом, как подметил Никита, признаком не лучшего интеллекта.