- Вы думаете, что звезда предвещает что-то плохое? – Обеспокоился Никита и озабоченно посмотрел на небо, будто боясь, что звезда сейчас подплывёт к ниму и зажарит.
- Я привыкла верить своим коллегам и предшественникам. – Жестко сказал профессор, приняв волнение в голосе Никиты за недоверие. – Тем более, что поговаривают, что, перед тем, как начал свои коварные действия самый могущественный тёмный маг нашего времени - Марргорат, некоторые, пропавшие потом при странных обстоятельствах, исследователи тоже наблюдали что-то похожее и тоже с этой звездой.
- И вам не страшно? Вы не боитесь, я даже не знаю, той же участи, к примеру? – Спросила Мишель, удивлённая и в какой-то мере даже восхищённая тем, как легко и смело профессор говорит о Марргорате и пропажи своих коллег.
- Чего мне бояться? Я прожила долгую, очень интересную жизнь, полную всяческих необыкновенных событий, хотя бы как раз то, о чём говорите вы. Вот вы сказали «Марргорат», а я говорю, что мне уже никто не страшен, раз я смогла пережить это чудовище в шкуре волшебника. Война с ним была для меня приключением, хотя и очень горестным. И скажу вам честно, только вы никому, хорошо?
- Хорошо. – Подтвердили ребята.
Цинко, что было просто потрясающе, взяла и изворотливо спрыгнула с дерева, как уже говорилось, далеко немаленького.
Профессор, женщина на вид лет пятидесяти (правда, учитывая особенности замедленного старения волшебников, скорей всего, ста десяти или ста пятнадцати), была невероятно ловкая и энергичная для своих лет, одевалась она во всё, на чём были изображены звезды, планеты, кометы и всякие спутники, даже, если это было семпловским. В отличие от, возможно, большинства волшебниц своих лет Цинко не была столь зажата и высокомерна. Она испытывала невероятную любовь к детям и будь она семплом, работала бы, наверное, нянечкой в яслях или вожатой в лагере. Свою энергию и эмоции она всегда стремилась передать всем-всем вокруг, если конечно сама была в хорошем расположении духа, что было почти всегда. Самой странной чертой её внешности были очки в огромной оправе, на которые было наклеено что-то вроде звёздчатого бисера, а полуседые волосы держал гребень в форма Сатурна со всеми его кольцами и спутниками.
- Подойдите ближе. – Попросила профессор и когда её просьбу выполнили, продолжила: - До того как устроиться на работу в Арнадор я какое-то время жила в Бразилии, у одного очень милого племени, там я проводила астрономические и прочие исследования. Так вот к чему я это всё рассказываю, в тамошних джунглях обитает столько всяких тварей! Ради того, чтобы зарисовать какой-нибудь редкий цветок с необычайными свойствами мне порою приходилось уходить в дебри джунглей на недели. В день я встречала три, а то и четыре голодных людоеда, стаю-другую бешеных гарпий, каждая размером с хорошо упитанного кондора и десятки прочих пакостей, о которых говорить противно. И что вы думаете, как, по-вашему, сколько я прожила с этим племенем?
-Неделю? – Предположил Никита.
- Месяц? – Спросила Мишель.
- Нет, я думаю, три месяца! – Воскликнул Макс.
- Полгода? – Неуверенно сказал Лёша, ему казалось, он преувеличил.
Профессор хихикнула, и начала театрально отмахиваться.
- Что вы, что вы! Не уже ли я произвожу впечатление такой беззащитной волшебницы? - Профессор улыбнулась и, проведя указательным пальцем перед собой, дала понять, что все ошиблись. – Я прожила с этим дружелюбным племенем добрых три с половиной года. Там я научилась искать хорошее даже в очень плохом и стараться получать удовольствие даже от неприятностей.
- Разве это возможно? – Удивился Никита.
- Со временем и при должном желании всё становится возможным. – Философски заключила профессор Цинко, но тут Лёша кое-что вспомнил.
- Профессор, мы вообще-то шли к Эрику…
- О, извините, я вас задержала своими рассказами, идите, конечно. Он в замке. – Виновато протараторила Цинко, повернувшись к хлипкой на вид, верёвочной лестнице.