Выбрать главу

Планировка верхней палубы полностью соответствовала средней. Жилых помещения – четыре. Четыре кубрика примерно по пятьдесят человек. Итого две сотни. Островитян почти полторы. И они не спят. И оружие у них уже в руках. И арбалетчики уже заняли свои позиции, готовые унять слишком ретивых.

На этот раз тактика вырезания спящих немного изменилась. Выходы из трех кубриков были взяты на прицел арбалетчиками, готовыми пресечь малейшую попытку покинуть будущую братскую могилу без разрешения могильщиков. А в проход четвертого кубрика бесшумно скользнули тенями пятьдесят островитян, занимающие места на полу по схеме один на один у одного гамака. И, повинуясь неслышной никому команде, резко распрямились, без замаха вспарывая горла спящих имперцев.

Через несколько минут такая участь постигла второй кубрик. Проснуться никто не успел. Третий кубрик умер спокойно и во сне. В четвертом все же успели проснуться пара десятков ветеранов. И даже схватиться за оружие. Тут же получив по арбалетному болту в грудь. Если одетых в черное островитян в темноте видно не было, то имперцев в белых нательных рубашках – очень даже хорошо.

Все, участь корабля была решена. Впрочем, она была решена уже с момента, когда на его палубу вступили первые островитяне. Оставались офицерские каюты в кормовой надстройке. Но сколько их может быть? Пара десятков? Против полутора сотен островитян. Да пусть там хоть Верховные Жрецы Храма Островов, все равно не устоят.

Но была одна сложность – здесь несколько человек надо захватить живыми. Капитан, первый помощник и возможные гости. Дверь капитанской каюты определили сразу. Ну кому еще может принадлежать украшенная позолотой дверь в самом торце? Что подразумевает наличие за ней самого большого по площади помещения.

Дверь ожидаемо оказалась закрытой. Это не матросские кубрики, где двери вообще не предусмотрены. Главное, что бы капитан не был параноиком и дверь была закрыта на обычный засов, а не на штурмовые запоры. Потому что иначе дверь придется выламывать вместе с косяками. А это несколько шумно.

Кают действительно было два десятка. Все закрыты. Ну да ладно, им главное определиться, кого живым брать. А потом пусть на шум выбегают. Как раз под арбалеты. Геройствовать островитяне не любили. Жизнь героя яркая, но, как правило, очень уж короткая. Уж лучше из арбалета с пары шагов шмальнуть, чем проверять, насколько у человека были хорошие учителя по бою на абордажных саблях.

Руководствуясь этой немудреной логикой, у каждой из кают встало по пять человек с арбалетами, готовых нашинковать болтами любого, покидающего каюту без разрешения, а к капитанской каюте скользнул худощавый мужчина. Опустившись на колени он начал тихонечко простукивать дверь. Наконец, получив слышный только ему отклик, достал из надетой через плечо сумки какие то тонкие полоски стали.

Колдовал он долго, не меньше четверти часа. Стоящие наготове рядом мужчины в черном нетерпения не выражали. Наконец мужчина со стальной полоской поднялся с колен и тихонечко приоткрыл дверь в капитанскую каюту. Три черных тени беззвучно скользнули в приоткрытую дверь, не забыв закрыть ее за собой.

Пробуждение капитана было кошмарным. С него рывком стянули одеяло и закрыли рот. Пока он пытался сообразить, что происходит, руки связали за спиной, а рот заткнули кляпом. Один из мужчин зажег светильник и капитан с ужасом увидел три фигуры в черном и кинжалами в руках. И шутить они были не намерены.

В каюту вошли еще двое. И один на чистом Общем радостно поведал ему, что корабль захвачен, команда немножко умерла и только от него зависит, будет ли он жить или последует за ней. Но в отличии от его матросов умирать он будет долго и мучительно. Например, его могут настругать на мелкую – мелкую стружку, но с ними хороший лекарь, который не даст ему умереть сразу. И не сразу – тоже.

Капитан поверил сразу и безоговорочно. Поэтому признался, что пассажир у него один – в каюте справа, а его старпом – в каюте слева. Один из мужчин кивнул переводчику и вышел, после чего капитану снова заткнули рот кляпом и пихнули на кровать. Потянулись минуты ожидания. Во время которых еще один из мужчин планомерно обыскивал капитанскую каюту, складывая все найденные бумаги в сумку.

Через какое то время капитана вытащили на палубу, положили в гамак и грузовой лебедкой опустили в пришвартованную к борту шлюпку. Где уже лежал связанный старпом. Как только капитана погрузили на борт, шлюпка резко рванула к берегу усилиями восьми гребцов.