Тем не менее, девочка пред ним всё продолжала отчаянно махать руками, почему-то краснея.
[Тава: Чего?]
[Мун: …]
Мун посеменила ножками до Тавагото и, схватившись за его щёки своими крохотными ручками, повернула его голову в сторону.
[Тава: Ах, точно…]
(P.S. Изначально хотел назвать главу "8. Знай, что ангелы не спят", но, боюсь, никто бы не выкупил рофла, так что решил не перебарщивать.
Оставлю в послесловии лишь небольшую реакцию одного из моих постоянных читателей - Максима Марцинкевича, на эту главу (а конкретно на поведение некого Тавагото)
9. Молчание - золото
[Тава: Да не хочу я идти на улицу…]
[Мун: ..!]
Девочка яростно тянула свалившегося на кровать аптапаро за руку, пока тот потерянными глазами тырился в потолок.
Прошло ещё 4 дня.
У зверолюда всё-таки получилось выпросить повышение зарплаты, так что теперь он получал положенные 100 монет в день.
С учётом того, что теперь 50 из них уходили на жильё, из-за того, что корчмарь прознал про дополнительного сожителя, ещё 20-25 уничтожалось за завтраками и ужинами, а по выходным ещё иногда и приходилось обедать. Сам аптапаро привык есть дважды в день, но вот Мун была крайне против такого расклада. Каждый полдень она тянула своего сожителя за руку и хлопала себя по животу, показывая, что ей хотелось есть.
[Тава: Да никуда я не пойду.]
Тем не менее, сейчас был немного не тот случай. За двором было ветреное и сырое утро, а в жизни аптапаро сегодня был выходной.
Из-за своей соседки он очень плохо высыпался последние дни, так что свой выходной он решил полностью провести на кровати. Под его глазами и так уже образовались нехилые такие чёрные мешки, так что с ними надо было что-то делать.
Мун же, напротив, очень хотела гулять, так как энергия из неё так и пёрла.
[Тава: Ну сходи ты одна…]
[Мун: ..?]
Неожиданно девочка чуть ли не подскочила от удивления.
Это был первый раз, когда Тавагото предлагал ей какую-то свободу действий.
[Мун: …]
Девочка быстренько подбежала к двери, всё в том же бежевом пальто до колен и небольших сапожках, и, выскочив на улицу, хлопнула за собой дверью.
[Тава: Наконец…]
Тяжёлые веки захлопнулись, и аптапаро, наконец, погрузился в долгожданный сон, даже не понимая, что отправил ребёнка совсем одного в большой и опасный город.
***
[Мун: …]
Вообще, у Мун была довольно непримечательная и простенькая предыстория.
Она родилась в Ай-Гакио чернорождённой, её отправили в лабораторию, где пытались выяснить причину её немоты, да и всё. Выросла она внутри своей комнаты-камеры, так что ничего толком за свою пока что короткую жизнь и не видела.
Когда её спас Сергей Самозваный вместе с, по факту ничего для этого не сделавшим Тавагото, то она восприняла это с великой радостью. Но в отличие от того же черноволосого аптапаро, она не тяготилась своим тяжёлым прошлым и не пыталась задушить свои неприятные воспоминания. Она просто получила свободу, всего лишь.
Тем не менее, такие мелочи, как рассматривать золотые подсвечники и бархатные подушки во дворце или пить странную горячую жидкость розового цвета, были для неё настоящим событием.
И даже сейчас, несясь со всех ног по Второму Кольцу, девочка озиралась по сторонам, и всё никак не могла нарадоваться тем изобилием «штучек», что она видела.
[Мун: …]
Подходя к какому-нибудь прилавку, она тут же обращала внимание… Нет, не на товары, а на посетителей. Все они так отчаянно торговались с купцами, трясся своими кошельками, в то время, как их оппоненты так же безудержно трясли своим товаром, нахваливая его уже чуть ли не божественные свойства, что это походило на какую-то комическую сценку с театральной постановки.
[Торговец: Я тыбе мамай клинусь, я маме этого ягнёнка сиську мял, и её матери, и её тож!]
[Покупатель: Да у вас в Вифре кому-то только сиську не мнут.]
[Торговец: Ай, дорогой, обижаешь.]
Усатый мужчина в небольшой приплюснутой шляпочке торговца, потрясывал перед собой добротным куском бедра ягнёнка. Перед ним, совершенно неодобрительно сложил руки на груди какой-то очень низкий мужичок с большим русым чубом на голове. У покупателя было очень мускулистое, даже бочковатое телосложение, но и сам торговец был довольно полноват – его кожа была смугловатой, а от бровей тоненькой полосочкой тянулись волосы чуть ли не до щёк, что выглядело довольно странно, хоть и в меру эстетично.