На самом деле, у Тавагото у самого текли слюни из-за таких вкусностей, да и в животе довольно больно урчало.
Они вместе с Зетом стояли перед какой-то невероятно плотной дубовой дверью без каких-либо отверстий или щелей. В отличии от всех других помещений во дворце, здесь вход не был абсолютно никак окрашен – будто эту часть этажа ещё не достроили.
[Зет: Пожалуй, стоит вам объяснить всю суть того, что сейчас будет происходить…]
[Тавагото: …]
[Зет: Внутри этой комнаты находится очень дорогой императору человек, и дело в том, что он желает покончить с собой… Именно для этого император заточил его в эту комнату и не кормит его сам.]
[Тавагото: Но… Я не понимаю, как это связано…]
[Зет: Если он не съест всю еду на этом подносе, то вы умрёте, мистер Тавагото…]
[Тавагото: Т-т-то есть… Сраб-б-ботает какое-т-т-то заклятие… Д-д-да?]
[Зет: Нет… Скорее всего вас убьёт лично император… Я тоже буду находиться внутри и следить за тем, чтобы приказ Его Величества исполнился…]
[Тавагото: П-п-понятно…]
[Зет: Не волнуйтесь, человек внутри этой комнаты знает про эти правила… Вряд ли он отправит вас на верную смерть… Но вам стоит запомнить ещё несколько очень важных условий, из-за невыполнений которых погибло уже множество ваших предшественников.]
[Тавагото: …]
[Зет: Не разговаривайте с этим человеком. Не притрагивайтесь к еде этого человека. Не касайтесь ничего в комнате этого человека, и ничего не проносите в эту комнату… Вы заходите сюда с подносом, ждёте пока человек всё съест и уходите… Довольно просто, не так ли…]
[Тавагото: П-п-просто….]
Посуда начала дребезжать от судорожных покачиваний зверолюда, и увидевший это Зет лишь вздохнул и открыл дверь крохотным ключиком.
[Тавагото: …]
Внутри этого помещения буквально не было ничего, чем бы можно было убиться: кровать была деревянной, матрас с простынёй были пришиты к друг другу, тумбочка стояла без полок и, соотвественно, гвоздей, а на полу валялся огромный ковёр, покрывающий весь пол и пришитый к углам обоев.
Посреди всего этого, прямо на матрасе, обхватив руками колени, сидел какой-то мускулистый, но уже слегка обсутулившийся мужчина. У него были длинные пепельные волосы, заросшее небольшой бородкой лицо, слегка тоскливые и поблекшие золотые глаза, но вот его взгляд… Нет, он не был мужественным или каким-то вдохновлённым, скорее абсолютно потерянным и убитым, даже слегка сумасшедшим, будто он вообще не понимал суть происходящего.
[Зет: Максимилиан, кушать подано.]
Мужчина даже не обернулся на голос, он лишь протянул руку в сторону подноса и, резко выхватив его, сунул себе под нос.
Он принялся отчаянно хватать картошку деревянной ложкой и запихивать всё в себя, давясь от еды.
Узник не произносил ни слова, не двигался с места – видимо, он на полном серьёзе осознавал, чем могло кончиться взаимодействие с ним для молодого аптапаро…
А может он и вовсе ничего и не понимал – всё-таки он был в заточении целый месяц, окружённый лишь скорбью, горем и болью.
[Тавагото: …]
Зверолюду было очень страшно смотреть на мужчину – его горочки позвоночника казались для него чем-то мертвецко-неестественным, а потухшие золотые глаза вызывали какое-то неприятно гложущее чувство.
[Тавагото: …]
Наконец, узник дочавкал и пихнул чистый поднос в сторону зверолюда. Тот боязно подхватил его и поспешил на выход.
Тем не менее, клон императора остался в комнате, пристально вглядываясь в состояние мужчины.
[Зет: Господи, мистер Максимилиан, вы снова справили нужду в бельё… Почему вы в последнее время избегаете ночной горшок?]
[???: …]
Казалось, этот полумёртвый человек вообще не был способен на осмысленную речь – он продолжал в тупую пялиться в стену, обхватив уже посиневшие волосатые колени.
[???: …]
***
Ближе к вечеру Тавагото, наконец, завершил свои обязанности уборщика, получил ещё 10 монет сверх выручки и поплёлся восвояси, со страхом прижимая к себе сумку с заработанным золотом.
Он шёл по Первому и Второму кольцу с опасением, оглядываясь по сторонам, лишь бы кто-нибудь не сдумал стащить его зарплату.
Все те взгляды, что раньше он воспринимал, как какую-ту неприязнь или ненависть, теперь казались ему чёрной завистью и желанием покуситься на его добро.
[Тавагото: ….]
Тем не менее, вскоре он добрался до небольшой гостиницы в закромах Второго Кольца. Вход в небольшое двухэтажное зданьице располагался в переулке, так что его легко было пропустить. Снаружи стояла лавка с бижутерией, так что сместить её владельца было довольно тяжко, да и дверного проёма там, банально, не было, оттого и заведение это было далеко не самое посещаемое.