Чуть поодаль Вика пыталась подняться. Она завела руку назад, чтобы нащупать рану на спине. По футболке расплывалось тёмное пятно.
Сделав несколько шагов, Юра подобрал бутылку и вернулся к встающему на четвереньки амбалу. Гладко выбритый затылок показался парню отличной мишенью…
Впереди открылась дверь, и из купе выглянула девушка Кирилла. Увидев заваленный телами проход, она дико закричала. Юра ударил амбала по голове, постаравшись вложить в движение все оставшиеся силы. Тот упал на живот, заскрёб пальцами по полу. Линолеум странно проседал, собираясь складками - словно тонкая резина или кожа.
Ещё удар и ещё - пока череп не лопнул, будто переспелый арбуз, и кровь из него не окрасила кожу в алый цвет! Юра отшвырнул бутылку и поспешил к Вике. По дороге подобрал тесак. Теперь у него было кое-что, похожее на настоящее оружие.
- Ты как, жива? - спросил он, помогая девушке подняться.
- Вроде, да. Он ранил меня? Не могу понять.
- На спине кровь.
- Чёрт! Ничего не чувствую. Наверное, шок.
- Надо заклеить пластырем.
- У меня нет.
Они сделали несколько шагов. Юра заглянул в купе, где ехала пара с детьми. Четыре тела лежали на нижних полках и на полу. Кажется, живые, но оглушённые и связанные.
Девчонка Кирилла, наконец, перестала орать и теперь глядела на Юру, вылупив глаза от ужаса.
- Тебе лучше остаться с ней, - сказал парень Вике. - Запритесь и не выходите, пока я не постучу.
«Если постучу», - добавил он мысленно.
Вика споткнулась и крепче ухватилась за него.
- Ты тоже ранен, - сказала она.
- Ерунда. Просто сломан нос. Я это уже проходил. Дышать только трудновато…
Девушка Кирилла ждала их, стоя на пороге. В полумраке она не могла понять, чьи тела раскиданы по коридору.
- Сидите вдвоем, - сказал Юра, буквально впихнув Вику к ней в купе.
- Где Кирилл?
- Его убили. Закройте дверь.
Обе девушки исчезли в купе. Щёлкнула задвижка.
Юра несколько секунд постоял, пытаясь сообразить, что делать дальше. Наверное, лучше всего заблокировать дверь в вагон, как и предлагала Вика. Вот только чем? Может, что-нибудь подходящее отыщется в служебном купе?
Парень обыскал труп проводника. Ключи нашлись во внутреннем кармане форменной тужурки. Пистолета, к сожалению, не оказалось.
Юра открыл служебное купе и осмотрелся. Оно оказалось на удивление пустым. Не было даже ящиков с пивными бутылками на случай, если кому-нибудь захочется в дороге выпить.
Никакого ломика, проволоки или толстой палки Юра здесь не обнаружил, так что стало ясно: запереться в вагоне не удастся. А вот проводника с мясниками скоро начнут искать.
Парень выглянул в тамбур, затем проскользнул в пустой вагон, быстро пересёк его и приоткрыл вторую дверь.
За ней обнаружилась кухня. Трое поваров что-то жарили, двое разделывали на большом металлическом столе тушу. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что это человек.
В эмалированном тазу лежало мясо. Юра заметил торчавшую из красной груды руку со скрюченными пальцами. Его чуть не вырвало, но он сдержался.
Помимо поваров, в кухне находилось четверо стюардов. Один стоял совсем рядом с дверью - что-то раскладывал на большом серебристом блюде.
Юра дожжен был решиться сейчас. Они или он - выбор простой! И ясный.
Парень покрепче сжал тесак и сделал ртом несколько глубоких вдохов: кровь запеклась в носу жёсткой коркой и закупорила дыхательные пути.
Распахнув дверь рывком, Юра бросился к стюарду. Тот обернулся и тут же получил удар между глаз. Раздался пронзительный крик, и официант завертелся на месте, закрыв лицо руками. По пальцам текла кровь.
Юра оттолкнул его плечом и кинулся вперёд.
Второй стюард бросился наутёк, поэтому лезвие вошло в спину рядом с позвоночником. На белой форменной куртке мгновенно проступило алое пятно.
Повара схватили тесаки и поспешили к Юре. Они были не такие здоровые, как амбалы, ходившие за «мясом», но тоже не маленькие. Оставшиеся два официанта не стали дожидаться исхода битвы и смылись, опрокинув по пути груду кастрюль.
Юра увернулся от тесака, нацеленного ему в голову (вот, наконец, и пригодились два года в боксёрской секции), и тут же рубанул в ответ. Лезвие вошло повару в рёбра - просто царапина, хоть и глубокая. Схватив свободной рукой со стола длинный нож, парень вогнал лезвие в толстый колышущийся живот. Не до самой рукоятки, но, по крайней мере, наполовину.