— Мы с женой играли, — разоткровенничался парень (врачи вообще располагают к душевному общению, к тому же после потрясений некоторых людей конкретно пробивает на откровенность). — Разнообразили сексуальную жизнь. Нам такое психолог посоветовал, когда у нас после трех лет совместной жизни охлаждение друг к другу наступило. Мы разное пробовали, а в этот раз решили, что я буду похитителем, а Вера — жертвой. Ей эта роль очень нравилась. Я приковал ее руку наручниками к трубе, у нас прямо у кровати батарея, очень удобно. А когда после хотел открыть наручники, то сломал ключ. Половина застряла в замке, замок заело. Я попробовал ножовкой, но у меня ничего не получилось. Металл хороший, да и Вера все время дергалась. На нервной почве ей стало плохо, и я пошел к соседу, чтобы вызвать «Скорую» (дело было в «малосотовом» 1995 году, а стационарные телефоны в бывшей общаге были редкостью). Этот м…ла, — парень сурово посмотрел на ханыгу, — предложил перепилить наручники болгаркой. Я сдуру согласился, не посмотрел, что он пьяный. А он вместо цепи резанул по трубе, хорошо еще, что не по руке. Кипяток ударил фонтаном. Я пытался отцепить жену, а этот м…ла, вместо того чтобы мне помочь, убежал и болгарку унес. А трубу перерезал не до конца. Я уж и не помню, как отцепил жену, вот — руку ей сломал, но все же сумел. Она в панике меня по лицу ударила, нос сломала, пришлось стукнуть ее разок, чтобы не мешала спасать, короче, обоим досталось. Я вышел в подъезд сам не свой, а там этот тип стоит и ухмыляется. Ну, я от всей души и дал ему в зубы…
«При чем тут оттенки красного?» — спросите вы, дочитавшие мой рассказ до конца. Ну, во-первых, при том, что игры с наручниками вызывают определенные ассоциации. А во-вторых, оттенков красного в подъезде было предостаточно — кровь на лице, кровь на руке, кровь на полу, ожоги разной степени выраженности, багровое лицо соседки снизу… Нескучная, в общем, выдалась ночка, и вся в красных тонах.
Мораль (да, у этой истории есть мораль) такова: прежде, чем приступать к ролевым играм, обзаведитесь гидравлическим арматурорезом или гидравлическими же кусачками. Про кусачки не я придумал, про них водитель сказал. Надо же учитывать, что замок может сломаться.
«Ibi victoria, ubi instruendum», — говорили древние римляне — там победа, где оснащение соответствующее.
Берегите себя! Думайте о последствиях!
Легенда о пионере
Фельдшеру Ларе нравился водитель Витя Кузьмин. И доктору Оле он тоже нравился. Неизвестно, до каких потрясений на одной отдельно взятой подстанции могло бы дойти соперничество двух женщин, если бы Лара и Оля не были бы близкими подругами. Более того они работали вместе, на одной линейной бригаде, а это уже больше, чем просто дружба, это нечто вроде фронтового братства, или, если точнее, сестринства. А еще обе они жили в одном офицерском общежитии, и у обеих мужья так крепко дружили с зеленым змием, что на жен у них ни времени, ни сил не оставалось. Не оставалось напрасно и совершенно незаслуженно, поскольку что Лара, что Оля были красавицами. Лара в кустодиевском стиле, этакая Златовласка в теле, но без чрезмерно-неэстетичных излишеств, а Оля походила на актрису Одри Хепберн, вроде бы по отдельности и ничего особенного, но в комплексе все смотрится очень даже неплохо.
Водителя Витю Кузьмина на подстанции прозвали Пионером. Не столько за детскую наивность, которую он умудрился сохранить до тридцатника, сколько за постоянную готовность к любовным утехам. «Клич пионера: «Всегда будь готов!» — помните? Вот и Витя всегда был готов. Его «всегда» означало именно «всегда и постоянно», а не «часто» или «нередко». Приедет бригада на вызов, доктор с фельдшером уйдут помощь оказывать, а Витя пригласит в салон проходящую мимо любительницу развлечений и отлюбит по полной программе. Или по неполной, если врач с фельдшером скоро вернутся. Или, скажем, отдыхает бригада на подстанции в перерыве между вызовами, а Витя слиняет тихонько в машину с кем-то из своих многочисленных любовниц и «дает стране угля». Весельчак доктор Туркин даже песню о Вите сложил, на английском. Точнее, не сложил, а переиначил старую песню группы «Бони Эм» о Распутине. Пел: «Ku-Ku-Ku-Kuzmin, Russia’s greatest love machine…» Витя не возражал, ему нравилось, когда им восхищались.
Несчастная Витина жена, родившая от беспутного мужа трех прелестных девочек, отчаянно старалась сохранить семью. Поначалу она даже приходила на подстанцию устраивать скандалы Витиным пассиям. Но что она могла сделать — одна против целой орды? Пассии у Вити были не только на подстанциях, но и на районе, и в приемных отделениях разных больниц, и вообще где их только не было. Витя обладал каким-то невероятным магнетизмом, женщины тянулись к нему, как пчелы к меду. Витина жена очень скоро отчаялась и смирилась. Решила вместо семьи сохранять ее видимость. Разводиться Витя не хотел, поскольку очень любил дочерей и вообще считал, что «хрен на хрен менять — только время терять». Жена утешалась тем, что муж у нее хоть и гулящий, но зато непьющий, всю получку домой приносит исправно. На пассий своих Витя не тратил ни копейки, у него все было бескорыстно и по доброму согласию.