- С бароном все просто. Не забывайте, со мной была Сэл, когда я обнаружила, что за обряд пытались провести, и кто вообще мог это сделать, я не стала скрывать этого от нее, так как наши отношения построены на честности и доверии.
Я хмыкнул.
- Да, на честности, когда-нибудь я обязательно расскажу ей о ее происхождении, но сейчас она слишком мала и не сможет правильно воспринять это. Так вот, Сэлли просто умоляла меня сделать что-либо, чтобы скрыть следы преступления, так как боялась, что могут заподозрить Адри. Убрать все я уже не успевала, к тому же не была уверена, что барон не почувствовал чего-либо своим Владением, поэтому и решила выкрасть останки покойного. Без них невозможно вызвать дух, и он не скажет, кто был предыдущий вызывавший.
Я кивнул, показывая, что понимаю, о чем идет речь, и Джен продолжила:
- Вообще-то можно было и не красть. Эту дура Келари, не расшифровав украденную страницу, использовала заклинание из какой-то модной книжки и допустила невероятное количество ошибок, что и привело к возникновению магической бури и начисто оборвало все связи между телом и душой. Так что можете снова идти и хоть с бубном плясать на костях барона, его дух это уже никак не призовет.
Честно говоря, аргументы ведьмы не вызвали у меня доверия, но я не стал обострять обстановку, решив просто быть с Дженеро осторожнее.
- Ладно, вернемся к сути. Зачем, по-вашему, Адри наговаривать на себя и брать вину сестры?
- А сами не догадаетесь? Вы же детектив, - язвительно сказала Витоле. - Келари - единственный человек во всем мире, которого Адри просто боготворит.
Я ненадолго задумался, прикидывая варианты.
- Значит, могло быть так, что когда барон приехал в город и стал обвинять Адри в предательстве, тот понял, что это дело рук его сестры, отчаянно желавшей отомстить отцу за себя и за мать и лишить отца Владения, и тогда Адри додумался признаваться в преступлении, которого не совершал?
- Именно так.
Запутанная история. А Адри, вот дурак! Может, и надо было восхититься его беспримерным самопожертвованием, но я не видел ничего хорошего в том, что невиновный отправится на каторгу, а виновный останется на свободе, да еще в статусе наследника поместья.
Джен следила за моими мыслями, отражавшимися в моих глазах.
- Ну так что вы решили? - нетерпеливо спросила она.
- Адри Ванесски приезжает завтра после полудня, думаю устроить что-то вроде очной ставки. Пока против Келари нет серьезных доказательств, но я уверен, завтра они у меня будут. Я могу рассчитывать на ваши свидетельские показания?
- Да, конечно. А как насчет барона? Не хотелось бы, чтобы меня арестовывали за кражу останков, это ужасно навредит Сэлли.
Мне опять предлагали наплевать на мораль, и в этот раз я позволил себя уговорить, так как до ужаса не хотелось вмешивать во все это Магический круг и затягивать следствие до бесконечности, а с магами все обычно так и бывает.
Поэтому я изобразил фальшивое сострадание и ответил:
- Что ж, постараюсь не афишировать детали. О скелете можно сказать, что силой магического всплеска его отправило, скажем, в болота. Сегодня ночью мы отнесем его на окраину деревни, и в ближайшие дни его кто-нибудь обязательно обнаружит. Но вы, конечно, понесете некоторое наказание. У меня есть некоторые полномочия, так что через неделю вам пришлют соответствующий приказ.
- А какое наказание вы имеете в виду? - прищурилась Джен.
Мне очень хотелось ответить что-то вроде "кастрацию вашего пса", но я решил не демонстрировать, какой я мелочный и мстительный, поэтому ответил:
- Ограничение по использованию некромагии. Как минимум на полгода.
Джен кивнула, но явно не слишком радостно. А чего она хотела, когда похищала покойника?
- Кстати, уж не для покойника вы решили выкопать колодец? - спохватился я.
- Для него, - кивнула Витоле и вышла из комнаты.
Когда стемнело, я вытащил злополучный мешок из подвала и отправился за Джен. Она привела нас на полянку за домом местного кузнеца, который уехал на ярмарку в соседний город. Что ж, по возвращении его ожидал приятный "сюрприз"...
- Надо же, как поздно. Боюсь, хозяин гостиницы не простит мне второго полуночного прихода, - в какой-то момент вспомнил я.
Джен долго-долго на меня смотрела, потом тяжело вздохнула и устало сказала:
- Ладно, оставайтесь, у меня найдется лишнее одеяло и постель. Если вас, конечно, не смущает Рельмо.
Рельмо меня смущал, даже очень, но еще больше меня смущала перспектива лезть в свой номер по ржавой водосточной трубе, поэтому я с достоинством ответил, что ничего не имею против, но не хотел бы стеснять уважаемую хозяйку. Джен вздохнула еще тяжелей и, явно мысленно проклиная свое гостеприимство, пошла готовить мне лежанку.