К этому моменту я исчерпал все и так небольшие резервы своего отнюдь не царственного терпения:
- Я, конечно, был бы счастлив дать вам пару уроков этикета - боюсь, вы безнадежно невежественны в умении обращаться с людьми, особенно голодными и уставшими мужчинами. Вот только сейчас я несколько не в настроении, кроме того, намерен отдохнуть и сменить так возмущающий вас костюм, хотя позвольте мне бестактно заметить, ваш уж точно не лучше.
Маг закашлялась и явно была уязвлена, но я не дал ей сказать и слова. Высокомерно улыбнулся и сообщил всем участникам представления:
-Рад был обеспечить присутствующим несколько забавных минут, но мое время не бесконечно. Я хотел бы снять комнату, искупаться и перекусить.
С этими словами я кинул трактирщику золотой и убедился в том, что это нужно было сделать с самого начала, так как хозяина сразу же больше заинтересовала подлинность монеты, чем моей скромной персоны. Но что поделать, если в вопросах государственной важности я давно и заслуженно считал себя специалистом, то во многих житейских делах был подобен ребенку. Слава богам, воспитание даже в благородных семействах в нашем государстве предполагает определенную степень взаимосвязанности с остальным обществом, взять, к примеру, мою обязательную шестимесячную отработку в столичных больницах и морге, естественно, не врачом, а обычным санитаром. А в некоторых других странах такое творится... Там коронованные особы вообще за пределы дворца и носа не кажут, и как потом такие могут править? Сами они уверяют, что для того, чтобы управлять чернью, не обязательно ей уподобляться, но, по-видимому, этим и объясняется наличие у них такого количества этой самой черни. У нас подобного беспредела никто не допустит, я не идеализирую империю, но бедность у нас явление почти исключительно добровольное и не такое беспросветно-унылое, как у тех же соседей.
Пока я размышлял над этой, несомненно, важной темой, трактирщик успел выдать мне ключи от комнаты и сообщить, что похлебка для благородного господина и курица с рисом будут готовы уже через пару минут. Я благосклонно кивнул и направился к лестнице. Про ведьму все как будто забыли, только один из посетителей что-то шепнул ей, как я прочитал боковым зрением по губам, это было «Иди-ка ты домой, милая". От слово "милая" меня немного передернуло. Я внимательнее пригляделся к мужчине, и он показался мне каким-то хлипким для такой-то красавицы. «Любовь зла»,- вспомнились мне грустные слова нашего придворного ветеринара, когда он наблюдал за трогательным ухаживанием черного кота, моего любимца Миро, за крошечной Лиль, болонкой моей матери. Посочувствовав жертве химически-магических реакций, бушующих в таких вот чувствительных особях, я вошел в комнату. Она была далека по уровню от привычных мне апартаментов, но сейчас меня больше всего интересовала большая ванна, стоящая посреди помещения и сразу превращавшая его в моих глазах в дворцовые покои. Я неторопливо разделся, зная, что специальный орнамент по кромке ванны не даст ей изменить температуру. Весьма неплохо для этой глуши.
Горячая вода почти примирила с существованием этой деревушки и проклятого некрофила, который в моем сознании успел приобрести женские черты, и я стал постепенно ощущать умиротворение. Поэтому без всякого стука распахнувшаяся дверь комнаты и появившаяся на ее пороге дико злая ведьма меня вовсе не порадовали. Правда, она, казалось, тоже совершенно не ожидала обнаружить меня в таком виде. Вот странно-то, да? И она еще высказывалась о моей сообразительности. С не меньшим удивлением я заметил на ее лице признаки смущения. Надо же, куда нашим столичным дамам, краснеть, я думаю, они уже просто физически не могут, столько поколений высокомерной жеманности не могли пропасть даром. Так что некоторое время я мстительно наслаждался видом сконфуженной девушки (я все-таки решил называть ее так, прямо подвиг, достойный рыцаря) и только потом осведомился:
-Вы, как я вижу, чего-то хотели? Говорите, не стесняйтесь!
Она решила, что я издеваюсь. С чего бы это? Я выслушал пламенную речь о том, как я только посмел так себя вести и выставлять ее на посмешище перед всеми жителями деревни. Так это были ВСЕ ЖИТЕЛИ? Да с таким количеством подозреваемых я закончу дело в один день!. И вообще, не я первым начал. Я собирался ответить довольно жестко, но во мне проснулась моя обычно пребывающая в летаргическом сне совесть, и я пришел к выводу, что мои нападки на ее внешность и правда были слишком некрасивыми, надо было все-таки не забывать, что она дама. Я неожиданно для себя даже пожалел ее, поэтому сказал: