… вызвал его в кабинет, чтобы вышвырнуть на улицу, Владимир запомнил отчетливо.
Милая секретарша так же мило кивнула Владимиру, который ожидал своей участи, расположившись на тяжелом деревянном стуле, и мило («очевидно своего босса она ублажает тоже довольно мило» – подумал в тот момент Владимир) проворковала:
– Владимир Михайлович, проходите. Роман Петрович вас ждет.
Владимир поднялся и широкой походкой направился к двери, которую милашка любезно распахнула перед ним. Трубников вошел в кабинет, и она проскользнула следом за ним.
В кабинете пахло кофе и дорогими сигарами. Владимир пять лет, как бросил курить, но запах дорого табака легко мог отличить от дешевых самокруток, именуемых сигаретами. В свое время, он сам отказался от дешевых сигарет в пользу выкуривания трубки, набитой хорошим табаком, потом отказался и от этого.
Запах табака приятно ласкал его нос, и он даже подумал, что босс его вызвал для чего-то приятного.
Из-за огромного, именно огромного, стола выплыл хозяин кабинета. Невысокого роста, с солидным брюшком, безупречный костюм синего цвета, из-под пиджака выглядывают красные подтяжки. Роман Петрович растянулся в улыбке и указал своей маленькой ладошкой на одно из кожаных кресел. Рука босса по сравнению с пятерней Владимира и правда выглядела миниатюрной, и в отличии от мозолей пришедшего сотрудника была украшена идеальным маникюром и золотым кольцом на мизинце правой руки.
– Доброе утро… – Роман Петрович немного замялся, и этого было достаточно, чтобы секретарша тут же включилась в игру.
– Владимир Михайлович.
– Да, да, да, – с готовностью закивал Королёв, – именно. Что будете, Владимир Михайлович, чай, кофе? – и добавил с улыбкой, видимо посчитав это смешным, – Покрепче не предлагаю, еще нет и одиннадцати.
Владимир пожал плечами.
– Света, тогда нам пожалуйста два зеленых чая, вы не против?
Владимир опять пожал плечами, давая понять, что ему в принципе-то все-равно.
– Хорошо, Роман Петрович, – и она незаметно выскользнула из кабинета, прикрыв за собой дверь.
Роман Петрович еще раз указал на кресло, и Владимир послушно опустился. Королёв подошел к Трубникову и похлопал того по плечу, по-отечески, заботливо, несмотря на то, что отцом по возрасту скорее мог быть Владимир для своего босса, а не наоборот.
– Владимир Михайлович, думаю даже для вас не секрет, что технологии не стоят на месте, и это влечет за собой определенные последствия.
Не понравилось Трубникову начало разговора, он привык к менее пафосным речам. Королёв медленно направился к своему месту во главе огромного стола, где рядом с ноутбуком и дорогой канцелярией стоял на подставке небольшой квадрокоптер, отлитый из золота.
«Дорого, и безвкусно», – как сказала бы жена Владимира.
Королёв облокотился о край стола и продолжил:
– Наша фирма существует уже более сорока лет. Её создал еще мой отец, и начинали мы с обычных грузоперевозок, но новые времена диктуют нам новые условия. Мы живем в новой реальности, и она не всегда такова, как нам этого бы хотелось.
Владимир безучастно кивнул, ему почему-то показалось, что эти слова его босс произносил уже ни один раз, особенно слово «новые».
Дверь в кабинет тихо открылась, туда впорхнула секретарша и поставила перед Владимиром блюдце с дымящейся кружкой ароматного чая, вторую она отнесла боссу и вновь исчезла.
На краю блюдца лежало несколько плодов кураги, и две шоколадные конфеты. Владимир подхватил пальцами один из плодов и забросил в рот. Это очевидно обрадовало Королёва, и он продолжил.
– Я рад, что мы понимаем друг друга. Я знаю, что вы отдали нашей компании последних тридцать лет, и я это очень ценю, уж поверьте, этому меня научил еще мой отец. Он часто говорил «сын, цени своих сотрудников, они бесценны», и клянусь Богом, я так и делал.
Владимир напрягся, и что-то больно кольнуло в мозг, вот прям кольнуло, как булавкой исподтишка. Нет, он не то, чтобы был уж очень набожным, но не любил тех, кто прикрывал верой свой лживый язык, а он готов был поклясться, что сейчас происходило именно это.
– Но не все зависит от меня, – продолжал свою проповедь Королёв. – Иногда обстоятельства выше нас, поэтому мне приходится делать определенные шаги, чтобы компания моего папашки не пошла ко дну, сами понимаете, он мне этого точно не простит.
Трубников знал, что отец Королёва умер десять лет назад, очевидно его сын говорил о том, что «папашка» не простит его, когда они встретятся на том свете. Было одно «но», Владимир хорошо знал Петра Королёва, и был уверен, что тот был отличным человеком, о его сыне он такого не мог сказать, следовательно, они могли и не встретиться после смерти.