Кнут еще раз злобно сплюнул.
- Ладно, пошли. Но чую - здесь он.
- Успокойся, Кнут, что сделать один-то он может? Только сдохнет, не от меча, так от клыков. Не от клыков, так от голода.
Шаги удаляются от дома, все тише позвякивание кольчуги. Лис выдохнул и убрал руку с кинжала, растянулся обессилено на досках.
Много времени прошло, прежде чем показался черный нос из развалин дома. Слепящий белый диск солнца уже катится по южному краю небосклона. Оборачиваясь на каждый шорох, Лис наконец добрался до порта. Над темной водой мертвыми столбами поднимаются почерневшие остатки мачт. Слабо покачиваются на морском ветру истлевшие обрывки белых и черных парусов. Все, что могло плавать давно утонуло.
Черный Оборотень медленно идет мимо длинных причалов, поскрипывают от дуновения ветра двери разграбленных складов. Солнце жарко прогревает черную шерсть. На пристани, уходящей далеко в бухту растянулся белый скелет в лохмотьях, разодранных дождями и ветром. Прямо перед ним на другой стороне бухты, по берегам канала, высятся две остроконечные башни с чернеющими глазницами окон. Только к вечеру окольным путем удалось добраться до северной.
Вдоль берега протянулась низкая, но широкая стена. За ее мощными зубцами огромные баллисты смотрят в море. Еще крепко держаться плечи в упругих блоках, еще туго натянута тетива, да снарядов не осталось.
Белый кончик хвоста скрылся в темном открытом зеве врат башни. Долго оборотень поднимался наверх по крутым темным ступеням винтовой лестницы, пока не ослепил яркий свет предзакатного солнца. Посреди комнаты на вершине стоит почерневшая от пламени жаровня. Бронзовое потускневшее зеркало смотрит в море.
Далеко видно с вершины маяка. Уже можно рассмотреть впереди очертания рыжих скал Восточного предела на другом берегу, позади раскинулись руины Силфурвика как на ладони. Чуть севернее над деревьями поднимается легкий дымок, может какая-то деревенька затерялась в роще. Отвесные скалы расходятся вдоль берега и теряются на горизонте. Видно все, только не разглядеть, как приплыли лазутчики.
Лис опирается о стену. Ушастая голова поникла, потупила взгляд. Прямо перед ним за низкой крепостной стеной на волнах раскачивается маленькая лодчонка. С недоверием смерил ее изумрудный взгляд, пролив широковат для нее. Или опять какая магия, как тогда в горах?
Красный свет разливается по небу, золотом подсвечены редкие облака. Солнце скрылось за горной грядой на западе от Силфурвика. Небо над Восточным пределом быстро наливается чернильной темнотой. Бледными точками загораются первые звезды, лениво поднимается из-за горизонта стареющая луна. На почти черном море вздымаются мелкие волны.
Оборотень решил заночевать прямо на вершине башни. Положил он суму у жаровни вместо подушки, укутался на полу в старый плащ. Плохо спалось на холодных каменных плитах. Проснулся с больными боками посреди ночи - луна уже высоко, на волнах покачивается небольшой кораблик с единственной мачтой, поднят черный косой парус.
Долго уже сидит Лис, все рассматривает странного гостя. Может убитых воинов Владыки ждет, а может его. Так и заснул, облокотившись о каменную стену. Утром корабль исчез, снова пустое море до самого Восточного Предела. Ветер крепчает, над далеким берегом собираются тяжелые тучи.
Глава 13
Большой камень с всплеском разбил зеркальную гладь воды лесного озерца. Две утки, тревожно крякая, сорвались в небо. Изумрудный взгляд лисьих глаз с тоской провожал их полет, пока пернатые не скрылись за деревьями.
Лис стоит на берегу, высунулся из густых кустов и шарит глазами по берегу в поисках добычи. Снова дыра вместо желудка. Сумка полна запасов, приготовленных напоследок охотником, но трогать их не хочет - оставит на крайний случай.
Не так богаты на зверя реденькие леса зажатые между берегом и скалами. Прав был Ольв на счет Черного Леса. Уселся Оборотень под раскидистым дубом, смотрит, что есть еще в сумке, чем можно голод перебить. Солнце уже катится к вечеру и скоро скроется за сплошной стеной скал. Толстые перчатки валяются рядом. Когтистая рука нашла на дне увесистый мешочек купца, взгляд снова зацепился за дымок, поднимающийся над лесом. Оборотень задумался, а вдруг, однажды же уже получилось.
Ярко горит огонь в открытом очаге, весело потрескивают дрова, рыжие блики пляшут на стенах и массивных балках низкого потолка. Вкусно шипит на вертеле жаренное мясо. В зале многолюдно, дверь на темную улицу открыта, слышится редкое ржание из конюшни, пристроенной к дому.
В таверне собрался разный люд, на земляном полу от линии сбивают кости дети. Гогочут мелкие, когда старшие отвешивают друг другу щелбаны, сильно обижаются, когда получают затрещины сами. Вокруг веселого покачивающегося на табурете старичка с длинным шрамом на лице собрались юноши, внимают с открытым ртом рассказам о далеких землях и забытых сражениях. Купцы, заехавшие на ночь, молча сидят и делают пометки в своих записях или обсуждают свои дела, перемывают тихонько кости страже и казначею. Совсем не похоже на городской кабак, что остался в Стольном Граде.
В уголке стоят двое и ведут оживленный разговор. Один еще крепкий старик, много повидавший на своем веку и немного раздобревший в спокойной старости, одет в простую, да крепкую, одежку. Нахмурились седые брови над ясными глазами.
Другой, надутый словно пузырь, затянут в белый шерстяной подшитый серебром кафтан, смотрит мелкими туманными глазками, да поддакивает писклявым голоском, но гнет свое:
- Да, да, уже поднимали, уже поднимали и брали. Ну вот, так, надо еще. На благо и во имя порядка и справедливости.
- Как же так, а откуда мне деньгу брать, какая справедливость? Дорога тут непроходная, если бы не деревенские так вообще бы по миру пошел. Мне и своих-то кормить надо.
- Да, вот так, но надо. Уж придумайте чего-нибудь, головушка у вас светлая, много знает. Ну вот надо, вот крепость Торденборг рядом стоит вас защищает. Надо ее содержать. Много забот у Магистра, на все средства нужны.
- От кого защищают? От Владыки, да вот которую ночь черные паруса у Сильфурвика виднеются. И где эта стража и где это войско, что пришло на смену дружине? Все вояки куда-то делись.
- Ну, что поделать, корабли все сейчас Магистр собрал для важных государственных задач, да и на них тоже нужны деньги. А какое дело до вояк? Защищать можно не только тут, в восточном пределе они стоят во имя справедливости
- Да ну тебя - махнул старик рукой и облокотился на стену. Прикрыл глаза и тяжелые думы думает. Пузырь сцепил руки на животе и глаз не сводит с хозяина таверны.
Дети присвистывают, один мальчик разошелся, сбивает одну костяшку за другой. Девочка, оттопырив нижнюю губу, обижено следит за ловкачом.
- Ходят слухи Орн нашелся... Так ли это? - очнулся старичок.
- Слухи, есть слухи - он нет, а меч его нашли. Предатель оказался Орн, не ожидал от него. Нарушил запрет Магистра на чародейства.
- Да? Как это?
- Меч нашли в Восточном Пределе у последней опорной заставы. Магистр нашел - с выездом был давеча. Удивительно как нашел, как будто вел его кто к мечу. Никто из наших туда не совался. Вездесущий и всезнающий Магистр. Он к нему, а тот светиться ярко начал, что аж слепит. Чародейство, не иначе. Видать к Темному Властелину подался Орн, дальше за заставой нет наших
- Светиться начал, да от Магистра? - с улыбкой прикрыл глаза старик, - и что с мечом теперь будет?
- Пока его в Торденборг перевезли, там дожидаться будет. Вернется решит, что делать. А вы подумайте, подумайте, голова у вас мудрая, уже седая. Нам и снабжение нужно и защита. Времена нынче тяжелые, даже самые верные предателями оказываются. Вот...