Ворон спрятал наш кровавый трофей под плащ. Его не тошнило.
На обратном пути я спросил Ворона:
– Кстати, а почему мы вообще за ним отправились?
Помолчав, Ворон ответил:
– В последнем письме Капитан просил покончить с этим делом, если выпадет такая возможность.
Когда мы подошли к площади, Ворон сказал:
– Иди наверх и узнай, на месте ли Душелов. Если нет, то отыщи самого трезвого из наших и отправь его за фургоном. Потом возвращайся сюда.
– Хорошо. – Я вздохнул и торопливо зашагал к нашему дому.
Что угодно отдам за толику тепла.
Снега выпало уже на фут. Я всерьез боялся отморозить ноги.
– Где тебя носило?! – рявкнул Эльмо, когда я ввалился в комнату. – И где Ворон?
Я огляделся. Душелова нет. Гоблин и Одноглазый вернулись, но такие пьяные, что их сейчас можно приравнять к покойникам. Масло и Крутой оглушительно храпят.
– Как Масло?
– В порядке. Так где ты был?
Я уселся возле огня и стянул сапоги. Ноги посинели и онемели, но все же я их не отморозил. Вскоре кожу начало болезненно покалывать. И вообще, я еле шевелился после бесконечных хождений по снегу. Я рассказал Эльмо обо всем.
– Вы его убили?
– Ворон сказал, что Капитан просил закончить эту историю.
– М-да… Вот уж не думал не гадал, что Ворон пойдет резать Загребущему глотку.
– Где Душелов?
– Еще не возвращался. – Эльмо ухмыльнулся. – Я сам пригоню фургон. Никому больше не рассказывай, тут слишком много трепачей. – Он накинул на плечи плащ и торопливо вышел.
Руки и ноги немного отогрелись. Произведя в комнате разведку, я позаимствовал сапоги у Масла – они оказались примерно моего размера, а ему были пока не нужны.
Опять выхожу в ночь. Уже почти утро. Скоро рассвет.
Я ждал от Ворона упреков, но меня постигло разочарование – он лишь посмотрел мне в глаза. Ворон стучал зубами от холода. Помню, я еще подумал, что он все-таки человек, как и мы.
– Пришлось переобуваться. Эльмо отправился за фургоном. Остальные надрались до бесчувствия.
– А Душелов?
– Еще не вернулся.
– Пора сажать это семечко. – Он шагнул в снежную круговерть.
Я торопливо последовал за ним.
На ловушке снег не оседал, и она по-прежнему посверкивала золотом. Талая вода скапливалась лужицами под столом, растекалась ручейками и превращалась в лед.
– Как думаешь, Душелов узнает, если ловушка разрядится? – спросил я.
– Почти наверняка. Да и Гоблин с Одноглазым тоже.
– Эта парочка сейчас не перевернется на другой бок, даже если весь дом сгорит.
– И тем не менее… Шшш! Там кто-то есть. Иди за мной.
Он повел меня куда-то в сторону, в обход площади.
«Ради чего я в это ввязался?» – размышлял я, разгребая ногами снег и держа оружие наготове. Неожиданно я ткнулся в спину Ворона.
– Ты что-то увидел?
Он напряженно вглядывался в темноту:
– Здесь кто-то был. – Ворон принюхался, медленно поворачивая голову то вправо, то влево, потом быстро сделал десяток шагов и показал вниз.
Он не ошибся – след был совсем свежим. Тот, кто здесь находился, торопливо ушел. Я посмотрел на следы.
– Ворон, мне это не нравится. – Следы отчетливо показывали, что нежданный гость приволакивал правую ногу. – Хромой.
– Точно не скажешь.
– Кто же еще? Ну и где Эльмо?
Мы вернулись к ловушке. Потянулось томительное ожидание. Ворон расхаживал взад-вперед и что-то бормотал. Никогда не видел его так сильно встревоженным. И он словно воды в рот набрал. За все это время бросил лишь одну фразу:
– Хромой – не Душелов.
И в самом деле. Душелов почти человек. Хромой же из тех подонков, которые наслаждаются, пытая младенцев.
Скрип постромок и визг плохо смазанных колес возвестили о прибытии фургона. Эльмо выкатил его на площадь, подъехал к нам и спрыгнул с козел.
– Где тебя носило? – Страх и усталость взвинтили мне нервы.
– Пришлось искать конюха и запрягать лошадей. А в чем дело? Что случилось?
– Здесь бродит Хромой.
– Вот зараза! И что он делает?
– Пока ничего…
– Пошевеливайтесь! – рявкнул Ворон. – Пока Хромой не вернулся.
Он подошел к камню с головой Загребущего в руке. Охранных чар словно и не было. Когда голова оказалась в углублении, золотистое сияние погасло. На голову и камень стали опускаться снежинки.
– Начали, – выдохнул Эльмо. – У нас мало времени.
Я схватил мешок и перенес его в фургон. Предусмотрительный Эльмо застелил пол парусиной, чтобы выпавшие монеты не провалились в щели между досками.
Ворон велел мне собрать все, что лежало под столом.
– Эльмо, вытряхни один мешок и дай его Костоправу.
Сами они грузили мешки, а я ползал на коленях, поднимая раскатившиеся монеты.