При условии, что Душелов сможет договориться с Могабой. Но об этом я умолчала.
Радиша разразилась возмущенной речью в отношении своей союзницы. Не выбирая выражений.
Я послушала, не перебивая, а потом напомнила княжне еще один лозунг: «Все их дни сочтены».
– Ну и что это значит?
– Это значит, что или рано поздно мы доберемся до всех, кто причинил нам вред. Ты права, это безумие. Но у нас нет другого пути. Тебе известно, что произошло до того, как ты оказалась здесь. Теперь на свободе только Протектор и главнокомандующий. Все их дни сочтены.
Конечно, в действительности все обстоит не так просто. Она в плену. Уверена, что месть выкравших ее людей будет самой жестокой – как они и предостерегали, прежде чем она совершила роковую ошибку, польстившись на сладкие посулы Душелов.
– У тебя нет законного наследника?
Такой поворот сильно удивил ее.
– Что?
– Я не знаю тех, кто продолжил бы твой род.
И снова:
– Что?
– А то, что ты не просто моя заложница – я держу в кулаке все будущее Таглиоса и его вассалов. У тебя нет детей. И у твоего брата.
– Я слишком стара для этого.
– Но не брат. А он еще жив.
Я оставила ее с раскрытым от изумления ртом. Пусть поворочает мозгами.
Не проведать ли Нарайяна Сингха, подумала я, но не решилась – была слишком перевозбуждена и утомлена. Не резон иметь дело с обманником, когда плохо держишь себя в руках. Сон – вот тот любовник, в чьих объятиях я нуждалась больше всего.
42
Я играла в тонк с Магарычом, Джо-Джо и Кендо Резчиком. Интересное сочетание. По крайней мере, трое из нас относились к своей религии вполне серьезно. Настоящее имя Джо-Джо было Чо Дай Чо. Он был из племени нюень бао и считался телохранителем Одноглазого. Колдун не нуждался в телохранителе. Джо-Джо не хотел быть телохранителем. Поэтому они не слишком часто общались, а всем остальным Джо-Джо так же редко попадался на глаза, как и дядюшка Дой.
Джо-Джо пожаловался:
– Я знаю, вы сговорились обчистить простодушного паренька с болот.
– Подозреваешь меня в сговоре с еретиком и неверующим? – спросила я.
– Ты займешься ими после того, как разденешь меня до нитки.
Любой шулер готов лезть от злости на стенку, когда его любимой жертве идет фарт.
– Не могу привыкнуть к тому, что не нужно идти на работу, – сказала я.
Джо-Джо сбросил шестерку, которой мне не хватало, чтобы выложить группу из пяти карт.
– Похоже, сегодня мой день.
– То есть самое подходящее время отвалить отсюда и найти себе мужчинку?
– Гоблин, ты еще жив? Ночью Душелов до того озверела, что я бы не удивилась, если бы она поймала тебя на полпути к дому и сожрала заживо.
Гоблин растянул рот в жабьей ухмылке:
– Теперь у нее какое-то время будет забавная походка. Я и не надеялся, что она наступит на эту штучку. – Он посерьезнел. – Вот о чем я думаю: может, зря мы ее так «подковали»? Я мог бы завести ее куда-нибудь подальше, под наш перекрестный огонь…
– Не вышло бы, она наверняка ожидала чего-то подобного. Почему не погналась за тобой, как считаешь? Хочешь присоединиться?
Остальные сразу насупились. Гоблин, конечно, не Одноглазый, но и ему мало доверия. Никому и в голову не приходило усомниться в том, что Гоблин, взявшись мошенничать, облапошит любого. Тот факт, что в его жизни было больше поражений, чем побед, считался просто дымовой завесой.
Вы наверняка заметили, что люди обожают придумывать себе предубеждения и крепко держатся за них, не внемля доводам логики и игнорируя противоречия.
– Не в этот раз. – Гоблин понимает намеки. Он найдет способ поквитаться и всласть посмеется над ними, прикрывая ладошкой рот. И это пойдет им на пользу. – У меня срочная работа. Надоело слушать жалобы на призрака, который ночами бродит по складу. Надо с ним разобраться.
Мне пришла плохая сдача. Я бросила карты.
– Рядом с таким трудягой чувствуешь себя конченым лодырем. – Я забрала выигрыш.
– Ты не можешь сейчас выйти, – проворчал Кендо.
– Карты не для женщин, ты сам это все время твердишь. Посиди я с вами еще – останусь без медяка в кармане. И ты не получишь подарка на день рожденья.
– Я его и в прошлом году не получал.
– Должно быть, я и тогда играла с вами в тонк. Тут столько шулеров – даже не вспомню, кто еще на мне не нажился.
Теперь заворчали уже все.
– Я, пожалуй, присяду на кон-другой, – проворчал Гоблин.