Я каменным истуканом сидел перед ним и не знал что отвечать. В данный момент честность могла выйти мне боком. Алекс и Мумр смотрели куда угодно, но только не на меня. Они понимали ужас ситуации ничуть не хуже. Не в силах что-либо придумать, я так жал пальцы, что явственно послышался хруст.
- Начинай. Я жду. - Капитан уставился на меня, как кот на съевшую хозяйский сыр мышь. Мышь, забившуюся в глухой угол. Он уже знал, что я виновен, но не торопил события. Ему, как и пресловутому коту, слишком нравилась сама игра.
- Я не знаю, что вам сказать Алексаниди. Я не помню ничего из своей жизни до арены Иредоса и галер.
- Ничего? – Капитан мне не верил и не пытался это скрыть. Вдобавок мои ноги и спина уже затекли, и я неловко попытался сесть удобнее. Со стороны могло показаться, будто я нервничаю.
- Ну что ж. Проверить лжешь ты или нет очень просто.
Капитан потянулся за спину и достал из вороха одеял небольшую шкатулку черного дерева. Он аккуратно откинул крышку и не торопясь достал противную, красную с редкими желтыми пятнами змею. Меня передернуло. Волна паники едва не захлестнула мозг. Такая же реакция была у Алекса. Один лишь шаман сохранял абсолютное спокойствие. Естественно Капитан обратился именно к нему.
- Мумр, ты знаешь кто это? Я уверен, что знаешь. – Его рот расплылся в улыбке. - Расскажи же и остальным.
- Это Кохи. Змея правды. Их приручает мой народ и использует, чтобы узнать врет ли человек или обманывает.
- Да. Именно так. Коротко и предельно точно. Умеете вы шаманы излагать мысли. Это тварь чувствует ложь. Даже самую малейшую. Даже ложь, в которую ты сам поверил. А еще она кусает. Смертельно. За малейшую неправду. Так ведь Мумр?
- Так. – Мумр был мрачнее тучи. Он, как и я, уже догадался, что задумал капитан.
- Возьми ее. Пока ты молчишь, она тебя не тронет. – Он протянул тонкое тельце мне. Я с содроганием протянул руку, и ползучая тварь обвилась вокруг моего запястья.
- Какой красивый браслет. – Капитан улыбался все шире и шире. – А теперь, пожалуйста, повтори свой ответ. Расскажи нам, кто ты.
Меня трясло. А если змея ошибется? Раздвоенный язык скользил в раскрытой пасти. Поблескивали небольшие тонкие зубки. Смертельные зубки. Я решился. Закрыл глаза и произнес:
- Меня зовут Семен, И я не помню кто я.
Ничего не произошло. Я открыл глаза и посмотрел на свою руку. Змея продолжала покачивать головой, и от чего-то совсем не пыталась меня укусить. Потом соскользнула на пол и скрылась где-то среди подушек. Алекс облегченно выдохнул. Капитан же был явно разочарован.
- Ну что ж. Раз так – то разговор окончен. Убирайтесь на палубу. Николай объяснит вам ваши обязанности. - Он взялся за кальян, показывая, что разговор окончен.
Мы, кряхтя, встали и вышли из каюты.
Жизнь пиратского корабля мало чем отличалась от грузовой галеры. Гребцы внизу, команда наверху - лишних людей нет. Часть пиратов занималась исключительно кораблем. Кормили рабов, по утрам и вечерам гоняли их в море, делали текущий ремонт. К этим трудягам приставили и меня. Готовить я не умел, плотник из меня тоже бы никакой, поэтому вся моя работа заключалась в присмотре за рабами. Вместе с еще одним пиратом я утром и вечером привязывал рабов к длинной веревке и спускал их по веревочной лестнице в море. Днем работы не было, и я торчал на корме, слушая пиратские байки. Алекса брат забрал в абордажную команду. Обязанности этих громил сводились к постоянным физическим упражнениям и оттачивании умения работать с оружием. Я с удивлением увидел, что в бою на топорах Алекс весьма хорош. Редко кто из пиратов мог его победить. Всей команды вместе с нами набиралось двадцать человек. Вполне достаточно, чтобы легко захватить торговый корабль. А против военной триеры с ее сотней красных шапок все равно не устоять, хоть набей рубаками весь корабль. Больше всего меня удивил Мумр. Он решил отоспаться за все месяцы рабства. С утра до вечера он валялся на самом солнцепеке носовой надстройки. Никто не смел, заставить его чем-нибудь заняться, и это шамана абсолютно устраивало. Прошла неделя плаванья, а мне уже казалось, что я всю жизнь провел на этом корабле. Монотонная спокойная жизнь втянула меня, и ужасы галеры стали забываться.
Причина такой спокойной жизни раскрылась очень быстро - капитан Алексаниди не любил разбоя. Он считал его слишком грязным для своего высокородного происхождения. Помышлял же он в основном вымогательством, торговлей рабами, перепродажей краденого товара. А еще он торговал информацией. С его слов, это был самый выгодный товар. Хотя если по дороге попадалась торговая галера – никто с миром ее не отпускал. Зачем отпускать добро, что само пришло в руки.
С того дня как мы попали на корабль курс не менялся. Мы шли строго на юг. Что мы там искали, никто не знал – капитан не имел привычки делиться с командой своими планами. Вечерами на корме старые морские псы высказывались, что, скорее всего. мы идем в Димею. Эта пиратская столица собирала в себя весь сброд южных морей. Но до нее было еще две недели пути, и наш курс мог запросто измениться. Имперские корабли сюда уже не заплывали и команда расслабилась. По вечерам доставали остатки кислого вина и все напивались до полусмерти. Нередко пьянки заканчивались драками, тогда в ход шло все, что попадало под руку. Алекс обожал такие побоища. Он отводил душу за все месяцы, что был прикован к веслу. Наутро о вечерних обидах никто не вспоминал, и все начиналось сначала. Капитан не обращал на этот бардак никакого внимания. Он редко показывался на палубе, переложив руководство на своих помощников Айвона и Николая, брата Алекса.
Мы с Мумром в вечерних попойках не участвовали. Молча сидели на носовой надстройке и любовались закатом. Мумр стал задумчив и молчалив. Что-то точило его душу, но что, я понять не мог. А спрашивать было бесполезно.
Время прошло быстро, однажды утром перед нами раскинулась дельта огромной реки. Димея находилась в самом центре паутины заливов и проток на большом пустынном острове. Разглядывая город с высокой кормовой надстройки, я никак не мог понять, что меня смущает. И только уже помогая швартоваться у пирсов понял – в городе не было ни одного каменного здания. Только палатки и шатры всех размеров.
Мы шли по узкой улице между занимающих все свободное пространство торговых рядов. Александи решил отправиться в город, и двум пиратам пришлось волочь на плечах его старый затасканный паланкин. Конечно, как новичкам, эту работу навесили на нас с Алексом. Никого, в том числе и самого капитана, не смущало, что из-за разницы в росте носильщиков паланкин сильно кренился назад. С нами так же пошли Николай и еще один пират, с огромными мышцами и совсем маленькой головой. Он шел перед паланкином и молча распихивал бурлящую орущую толпу. Только ради этого его и взяли. Галера, высадив нас на пирсах, ушла обратно в море, пираты не меньше наших бывших хозяев боялись бунта рабов, и не ночевали в порту. Ночевать нам предстояло где-то в городе, и Алекс прожужжал мне все уши рассказами о прелестях местных гетер. Непонятно зачем с нами увязался Мумр. Капитан был не против, и вроде как даже обрадовался. А кто бы стал расстраиваться, имея под боком настоящего шамана? О том, что наш шаман ничего кроме поноса нашаманить не может, мы никому не рассказывали, он сам этой темы тоже не затрагивал. Вот и вышагивал теперь великий и ужасный рядом с паланкином, подшучивал над нами, несущими на плечах не хиленького капитана да высасывал украденный с одного из уличных лотков апельсин.
Вокруг нас кипела жизнь. Палатки, шатры, просто травяные навесы и открытые прилавки. Куча местного и пришлого как мы сброда на вертлявых улочках и проулках. Везде шла оживленная торговля. Крадеными вещами, оружием, людьми. Продавали и рабов и рабынь. На любой вкус и кошелек. Голос толпы прибоем бился в мой мозг и в паре с жарой пьянил не хуже вина. Поистине центр пиратского мира.
Наконец Николай вывел нас с этого дикого рынка на чистенькие улочки красивых больших шатров. У одного из них мы остановились и опустили паланкин на землю. Из шатра вышли два огромных чернокожих раба и, подхватив паланкин, занесли его внутрь. Туда же зашел наш мелкоголовый пират и Николай, сделав нам знак ждать. Мы с Алексом уселись прямо на землю, растирая затекшие плечи, а Мумр стоял над нами думая, о чем-то своем. Николай скоро вернулся и сказал, что до утра мы свободны, потом предложил показать город и провести вечер в хорошем месте. Конечно же, никто не стал возражать.