Бредя по белым изъеденным ветром плитам, мы болтали обо всем на свете: о моих приключениях в долине, о жизни Мумра на острове. Нам обоим было что вспомнить.
Однажды, перебираясь через очередной овраг, Мумр задал мне вопрос:
- А что с твоей памятью? Ты говорил, что помнишь все, что помнил жрец.
- Примерно так. Но знаешь, в последнее время меня это все больше и больше беспокоит.
- Почему?
- Не уверен, сможешь ли ты понять. По началу, как только я вставил себе это кольцо, память жреца прорывалась в меня по маленьким крупицам. В нужный момент я задумывался о чем-нибудь, что не мог знать в принципе и вдруг находил ответ. Потом, уже после пустыни память потекла тонким ручейком. Целые эпизоды из жизни, какие-то куски хроник. Со временем этих кусков стало так много, что я начал путать, где же моя собственная память, а где память жреца. Мне кажется я начинаю сходить с ума. Еще чуть-чуть и личность Двадцать Шестого восстановиться во мне полностью. Я перестану быть Семеном. Может и Двадцать Шестым не стану, но и перестану быть собой. Только желание поквитаться с Первым жрецом удерживает меня от желания выдернуть кольцо из головы, и пусть даже умереть, но прекратить этот ужас.
Мумр долго молчал, переваривая сказанное. И вдруг уже под вечер поведал мне свои размышления.
- Твоя голова, Семен, как кувшин. Только вот воды собственных воспоминаний плескалось в нем на самом донышке. А тут появился такой благодатный источник как кольцо. Естественно кувшин пытается заполниться. Но не бойся растворится в этой новой памяти. Ведь человек это не только воспоминания, это и характер и привычки, и отношение к окружающим в данный момент людям и много еще чего, что кольцо не сможет залить и растворить.
- Ты так думаешь?
- Я в этом уверен.
- Хотел бы и я немножко этой уверенности. Может мне стоит убить тебя и съесть твой мозг? - я сделал притворную попытку кинуться на шамана. Он же состроил самую испуганную из всех своих рожиц и завизжал как уличная девка:
- Не прикасайся ко мне, грязный извращенец.
Мы оба заржали, выпуская наружу вдруг накатившее уныние.
Это был самый большой курман из всех виденных мною раньше. Большая общая комната занимала весь первый этаж. Люди сидели за низенькими столиками, на расстеленных вдоль стен коврах, прямо на полу, подложив за спину собственные тюки. Наше появление заинтересовало многих. Нас звали присоединиться, рассказать новости, просто пообщаться. Утомленные долгой дорогой люди разомлели и были рады любому новому человеку. Всем пришлось вежливо отказать, сославшись на усталость. В дальнем углу курмана нашелся хозяин. Комнату на втором этаже удалось снять лишь за очень кругленькую сумму золотом. Подешевле же предлагалось заночевать прямо здесь, притулившись где-нибудь у стены, и то - если спать дадут веселящиеся соседи. Но мы не скупились, взяли небольшую комнатку с одной кроватью. Мумр согласился поспать на полу.
До столицы было всего полдня пути. Курман был распложен крайне удачно. В нем останавливались на ночлег все, кто хотел попасть в город засветло. Ложась пораньше, они выходили в путь ночью, и с первыми лучами солнца были у ворот. Вблизи города курманов тоже хватало, разного вкуса и размера, но там было еще дороже. Вдобавок только этот курман был на перекрестке всех дорог. Отсюда уходили караваны и на неизведанный и такой будоражащий умы восток и на жаркий и пыльный юг, на жестокий и непокорный север. Часть сделок происходило прямо здесь, товары переходили в руки перекупщиков, а довольные скорой, пусть и не такой большой, как в столице наживой, торговцы отправлялись домой.
Добравшись до низенькой кровати, я рухнул на нее как подкошенный. Недавние раны давали о себе знать, я очень быстро уставал, особенно на солнцепеке. Мумр же, как будто не шел со мной весь день рядом. Он кружил по комнате, осмотрел все углы, повыглядывал из узенького окна на толпящихся внизу лошадей и верблюдов. Наконец замерев у изголовья кровати, выдал:
- Скучно мне, и спать неохота. Спущусь ка я вниз, пообщаюсь с торгашами. Может узнаю чего полезного.
- Думаешь, это безопасно? – Самому мне думать было лень. Сон почти подобрался к моей голове и беседу я поддерживал с трудом.
- Конечно безопасно. Да и просто поговорить охота. А то за неделю с тобой уже совсем от людей отвык.
- Ну, иди, иди. Общительный ты наш. - Я думал, что он как всегда разобидится, но энергия Мумра переполняла его, затмевая все возможные обиды.
- Спи, я скоро приду.
Я запер за ним дверь, положил мешок с золотом под голову и мгновенно уснул.
Шаман заявился посреди ночи, чуть не выбив дверь пока я шел открывать. Вбежав, опять замельтешил по комнате. Мне же стоять было недосуг, и я лег обратно на кровать. Мумр тут же пристроился в ногах, подогнув под себя мосластые икры.
- Ну и что ты узнал. - Последнее слово я растянул наверно на целый выводок "а", зевота напала страшенная.
- Много чего полезного. Но главное, я нашел попутчиков. Скоро выходим и засветло будем в столице.
- Ничего себе. И зачем это нам?
- Не нам, а мне. С ними иду только я, ты же выйдешь утром и придешь в город спокойно к обеду.
- Так. Ничего не понимаю. Объяснись. Ты что, предлагаешь разделиться?
- Ага. Но слушай по порядку. Я в зале потерся со всякими, послушал новости, и тут увидел двоих вроде как наших. Не такие черные как я, но и не белые. Подсел, поставил кувшин вина, разговорились. Оказалось они торговцы, тоже из джунглей, но с берега океана. Везут в столицу всякие лечебные травы и корешки. Вот они и предложили идти с ними. И главное! Я так сяк навел разговор - они знают, где достать мне пару черных мизинцев.
- Ого!
- Вот и я про то. И просят совсем немного.
- А почему ты идешь с ними только один?
- Понимаешь, Семен, они пустынников недолюбливают. Те их караваны в пустыне до нитки обдирают. А если сказать, что ты не пустынный наемник, а жрец, они и вовсе сбегут. Так что, я лучше один, а в городе встретимся.
- Ладно. Чего уж тут. Где встречаемся?
- Я столицу не знаю, ты предлагай, чего тебе там чужая память советует.
Задумался я ненадолго, в голове проплыл ворох картинок, звуков, обрывки разговоров.
- В порту есть плавучий курман. Все его зовут Зеленым. Триера бывшая, стоит намертво на якорях. Комнаты там не из дешевых, зато посетители лишних вопросов не задают. Я, как приду в город, сниму в нем комнату, и предупрежу о тебе. Сделаешь свои дела и добирайся туда. Если меня не будет, дождешься.
- А как я его найду?
- Возьми лодку, скажи куда, довезут. И не жалей денег лодочнику, в столице это не принято. - В дверь постучали.
- Это за мной.
- Беги. Увидимся завтра.
- Увидимся.
Он выбежал за дверь, громко хлопнув напоследок. Идея Мумра мне не нравилась, но и отговаривать его не хотелось. Хотелось закрыть глаза и расслабиться. Да и что могло случиться в городе с этим пронырой. Я закрыл глаза и провалился в сон.
Храм давил на голову своей громадой, проникал сквозь тонкую ткань плаща, через кожу, кости и заглядывал в самое нутро, пытаясь понять, кто же это притащился под его стены. Как огромный живой организм он возвышался надо мной, подпирая верхними площадками небеса. И как живой хищный организм он пытался разобраться с новой враждебной сущностью. Я стоял прямо посреди лодки и смотрел на него, смотрел в глаза его многочисленных арок, окон, трещин. Смотрел и шептал: «Я пришел. Ты не ждал меня - но я пришел».
Лодочник ничуть не удивился моему желанию остановиться. Видимо многие, так же как и я, впервые попав в город, пялились на это чудовище, сожравшее половину горизонта. Но меня одолевали совсем другие чувства, чем банальное восхищение выходцев из провинции. Я был беспредельно рад. Наконец-то моя цель совсем рядом.